(Степанюк О. С., Степанюк А. В.) («Российский судья», 2013, N 4)
ПРОБЛЕМА МЕЖОТРАСЛЕВОГО ПОДХОДА К ТОЛКОВАНИЮ ПОНЯТИЯ «ОФИЦИАЛЬНЫЙ ДОКУМЕНТ» <*>
О. С. СТЕПАНЮК, А. В. СТЕПАНЮК
——————————— <*> Stepanyuk O. S., Stepanyuk A. V. Problem of intersectoral approach to interpretation of the concept of «official document».
Степанюк Оксана Сергеевна, заведующая кафедрой уголовного права и процесса ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет», кандидат юридических наук, доцент.
Степанюк Андрей Вячеславович, доцент кафедры гражданского права и процесса ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет», кандидат юридических наук, доцент.
В статье рассматривается проблема толкования понятия «официальный документ» как оценочного понятия уголовного закона с использованием положений правовых актов иной отраслевой принадлежности. Аргументируется возможность негативного воздействия на правоприменительную практику следственных органов и судов межотраслевого подхода при толковании понятия «официальный документ».
Ключевые слова: официальный документ, толкование оценочного понятия, Конституционный Суд Российской Федерации, межотраслевой подход, уголовное право, гражданское право, информационное право.
The article concerns the problem of interpretation of the concept of «official document» as an estimation concept of the criminal law with use of provisions of legal acts of another sectoral attribution. The author proves the possibility of negative impact on law-application practice of investigation agencies and the courts of intersectoral approach in interpretation of the concept of «official document».
Key words: official document, interpretation of the estimation concept, Constitutional Court of the Russian Federation, inter-sectoral approach, criminal law, civil law, informational law.
Термин «официальный документ» содержится в следующих положениях уголовного закона: ч. 1 ст. 238 «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности», ч. 1 ст. 292 «Служебный подлог», ст. 324 «Приобретение или сбыт официальных документов и государственных наград», ч. 1 ст. 325 «Похищение или повреждение документов, штампов, печатей либо похищение марок акцизного сбора, специальных марок или знаков соответствия», ч. 1 ст. 327 «Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков» УК РФ. Общей чертой во всех названных случаях является то обстоятельство, что указанный термин относится к числу оценочных понятий уголовного закона. При этом следует отметить, что термин «официальный документ», используемый в перечисленных статьях УК РФ, неоднороден. Так, в ч. 1 ст. 238 говорится об официальном документе, удостоверяющем соответствие товаров, работ и услуг требованиям безопасности. В ст. 324 и ч. 1 ст. 327 говорится об официальном документе, предоставляющем права или освобождающем от обязанностей. В ч. 1 ст. 292 и ч. 1 ст. 325 говорится об официальном документе без каких-либо уточнений. Поэтому уже данные обстоятельства влияют на процесс толкования и конкретизации оценочного понятия «официальный документ» в правоприменительной деятельности. Проблема оценочных понятий в российском праве вообще и в уголовном праве в частности связана с тем, что они не конкретизированы в тексте закона при помощи формулировки определения либо перечисления критериев толкования. Термин «официальный документ» в УК РФ не определяется, не приводится каких-либо критериев для его конкретизации. Это обстоятельство неоднократно становилось предметом рассмотрения в определениях Конституционного Суда РФ. Так, гражданин В. Е. Морозовский в своей жалобе в Конституционный Суд РФ оспаривал конституционность ч. 1 ст. 327 УК РФ, которая устанавливает ответственность за подделку удостоверения или иного официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, в целях его использования либо сбыта, а равно за изготовление в тех же целях или сбыт поддельных государственных наград Российской Федерации, РСФСР, СССР, штампов, печатей, бланков. По мнению заявителя, ч. 1 ст. 327 УК РФ, указывающая в качестве предмета преступления поддельные официальные документы, противоречит ст. ст. 2, 17, 18 и ч. 1 ст. 45 Конституции Российской Федерации, поскольку содержащаяся в ней неопределенность влечет ее произвольное толкование в правоприменительной практике и допускает отказ в признании документов, форма и содержание которых установлены Гражданским кодексом Российской Федерации, официальными. В связи с этим Конституционный Суд РФ указал, что по смыслу ч. 3 ст. 55, п. «о» ст. 71 и 76 Конституции Российской Федерации ответственность за совершение преступлений и сопряженные с ними ограничения прав и свобод человека и гражданина могут быть установлены только федеральным законом. Предусмотрев в ч. 3 ст. 327 «Подделка, изготовление или сбыт документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков» Уголовного кодекса РФ уголовную ответственность за использование заведомо подложных документов, федеральный законодатель, исходя из того что данная норма направлена на обеспечение порядка управления (гл. 32 УК РФ), в том числе в части, касающейся надлежащего оборота документов, а также учитывая их разнообразие, различное предназначение и множество порождаемых ими последствий, разделил документы на официальные (часть первая данной статьи) и иные. Общим для всех предусмотренных названной статьей составов преступлений выступает то, что документ, предоставляющий те или иные права или освобождающий от обязанностей, является поддельным (квалифицирующий признак), причем если документ не обладает данным свойством, он не может быть признан предметом преступления. Тем самым законодатель наделил правоприменителя правом в каждом конкретном случае оценивать свойства документа и признавать его либо предоставляющим права (освобождающим от обязанностей), либо нет, и в зависимости от этого привлекать или не привлекать к ответственности за использование документа как подложного. Поэтому само по себе то, что в УК РФ не содержится определение понятия «документ», в том числе для целей ст. 327, не может расцениваться как неопределенность уголовно-правового запрета и основание для произвольного применения данной статьи. Кроме того, согласно действующему уголовному законодательству применение уголовного закона по аналогии не допускается (ч. 2 ст. 3 УК РФ). В связи с этим не может быть принято во внимание утверждение заявителя о том, что ч. 1 ст. 327 УК РФ предполагает использование при ее применении термина «официальный документ» в том значении, которое ему придано в нормах иной отраслевой принадлежности (например, в содержащихся в ст. 1259 ГК РФ определениях применительно к авторским и смежным правам, в ст. 5 Федерального закона от 29 декабря 1994 г. N 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов» и др.) <1>. ——————————— <1> См.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 575-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Морозовского Владимира Евгеньевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
Хотя в данном случае рассматривался вопрос о понятии «официальный документ», предусмотренном ч. 1 ст. 327 УК РФ, который должен предоставлять права и освобождать от обязанностей, положительной оценки и поддержки заслуживает следующее обстоятельство. Конституционный Суд РФ справедливо указал, что толковать понятие «официальный документ» с точки зрения определений, содержащихся в нормах иной отраслевой принадлежности, является грубым нарушением основополагающего принципа уголовного права — принципа законности (ч. 2 ст. 3 УК РФ). Эту же позицию Конституционный Суд РФ продемонстрировал в Определении от 16 декабря 2010 г. N 1671-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шишкина Виталия Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации» <2>. ——————————— <2> См.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2010 г. N 1671-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шишкина Виталия Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
В другом случае в Конституционный Суд РФ обратилась гражданка Ю. С. Мигутина, обвиняемая в совершении преступлений, предусмотренных ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» и ст. 292 «Служебный подлог» УК РФ. Как следует из представленных материалов, уголовные дела в отношении заявительницы были возбуждены по фактам внесения заведомо ложных сведений в официальные документы — акты о невозможности взыскания, постановление о возвращении исполнительного документа взыскателю. Заявительница утверждала, что примененная в ее деле норма ст. 292 УК РФ, как не содержащая разъяснения употребленного в ней понятия «официальный документ», является неопределенной в части, касающейся признаков предмета посягательства. По мнению заявительницы, это позволяет суду произвольно трактовать данное понятие и применять его расширительно, что привело в ее конкретном деле к нарушению прав, гарантированных ст. 2, ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ч. 1 ст. 19, ч. 2 ст. 54 и ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные Ю. С. Мигутиной материалы, не нашел оснований для принятия ее жалобы к рассмотрению. Конституция Российской Федерации относит уголовное законодательство к предмету ведения Российской Федерации (п. «о» ст. 71). Реализуя указанное право, исходя из публичных интересов обеспечения и защиты установленного порядка документооборота, документального удостоверения юридически значимых фактов и учитывая множественность видов и форм документов и их предназначение, федеральный законодатель в ст. 292 УК РФ предусмотрел ответственность за внесение должностным лицом, а также государственным служащим или служащим органа местного самоуправления, не являющимся должностным лицом, в официальные документы заведомо ложных сведений, а равно внесение в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание, не определяя понятие официального документа. Вместе с тем оценка документа как предмета данного преступления не является произвольной, поскольку официальными документами в силу действующего законодательства (ст. 5 Федерального закона от 29 декабря 1994 г. N 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов») являются документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие обязательный, рекомендательный или информационный характер <3>. ——————————— <3> См.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 13 октября 2009 г. N 1236-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Мигутиной Юлии Сергеевны на нарушение ее конституционных прав положениями статьи 292 Уголовного кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
Таким образом, в этой ситуации Конституционный Суд РФ вопреки ранее сформулированной правовой позиции рекомендует правоприменителю руководствоваться значением термина «официальный документ», сформулированным в ст. 5 Федерального закона от 29 декабря 1994 г. N 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов» <4> (далее — Закон об обязательном экземпляре), который относится к сфере информационного права. В соответствии с п. 1 ст. 5 Закона об обязательном экземпляре официальные документы — это документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие обязательный, рекомендательный или информационный характер. В данном случае не принимается во внимание, что данное понятие сформулировано для специальных целей регулирования, установленных указанным Законом. Так, в соответствии с преамбулой Закона об обязательном экземпляре «настоящий Федеральный закон определяет политику государства в области формирования обязательного экземпляра документов как ресурсной базы комплектования полного национального библиотечно-информационного фонда документов Российской Федерации и развития системы государственной библиографии, предусматривает обеспечение сохранности обязательного экземпляра документов, его общественное использование». ——————————— <4> Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 1. Ст. 1.
Кроме этого, самый общий анализ определения «официальный документ» показывает, что к официальным документам относятся документы, принятые исключительно ограниченным кругом субъектов — органами законодательной, исполнительной и судебной власти. В результате буквального толкования можно видеть, что документы, принимаемые органами местного самоуправления, официальными не являются. Сказанное, по нашему мнению, свидетельствует о несовершенстве определения, предусмотренного п. 1 ст. 5 Закона об обязательном экземпляре. Однако, по нашему мнению, применение данного определения как обстоятельство, позволяющее не допустить произвольности толкования понятия «официальный документ», противоречит основополагающему принципу уголовного права — принципу законности. В отношении же ст. 292 УК РФ Конституционный Суд РФ продолжает последовательно придерживаться занятой позиции. Так, в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2012 г. N 1469-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Зябревой Ирины Владимировны на нарушение ее конституционных прав частью первой статьи 292 Уголовного кодекса Российской Федерации» <5> вновь указано на необходимость использования определения официального документа, которое содержится в ст. 5 Закона об обязательном экземпляре <6>. Неизбежно возникает вопрос: чем руководствуется Конституционный Суд РФ, используя в данном случае механизм бланкетности? ——————————— <5> СПС «КонсультантПлюс». <6> Примечательно, что Определения Конституционного Суда РФ от 19 мая 2009 г. N 575-О-О, от 16 декабря 2010 г. N 1671-О-О, от 13 октября 2009 г. N 1236-О-О, от 17 июля 2012 г. N 1469-О были приняты практически одинаковыми составами суда.
Следует отметить, что данная правовая позиция Конституционного Суда РФ имеет своих сторонников и среди ученых (например, В. С. Савельева <7>, П. С. Яни <8> и др.). Однако никто из авторов никаких аргументов в пользу своего утверждения не приводит. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть» (под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева) включен в информационный банк согласно публикации — Контракт; ИНФРА-М, 2006 (издание исправленное и дополненное). —————————————————————— <7> См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник. Изд. доп. / Под ред. д. ю.н., проф. Л. В. Иногамовой-Хегай, д. ю.н., проф. А. И. Рарога, д. ю.н., проф. А. И. Чучаева. М.: ИНФРА-М; Контракт, 2005. С. 582. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть» (под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева) включен в информационный банк согласно публикации — Контракт; ИНФРА-М, 2006 (издание исправленное и дополненное). —————————————————————— <8> См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник. 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай. М.: ИНФРА-М, 2005. С. 331.
Расхождение в вопросе толкования понятия «официальный документ», продемонстрированное Конституционным Судом РФ, подчеркивает необходимость тщательной оценки вопроса о применении в целях понимания терминологии уголовного закона положений нормативных правовых актов других отраслей российского права. Бланкетный подход, по нашему мнению, способен негативно сказаться на правоприменительной практике следственных органов и судов, когда определение понятия «официальный документ» из другой правовой сферы будет использоваться в качестве шаблона. Желание воспользоваться существующими легальными определениями, безусловно, возникает или может возникнуть у правоприменителя. Но подобный соблазн, направленный на облегчение процесса квалификации, имеет и обратную сторону. Выше мы проанализировали и обратили внимание на недостаток определения понятия «официальный документ», содержащегося в Законе об обязательном экземпляре. В свою очередь, часть четвертая ГК РФ содержит более емкое понятие официального документа. Так, из ч. 1 п. 6 ст. 1259 ГК РФ следует, что официальные документы — это документы государственных органов и органов местного самоуправления муниципальных образований, в том числе законы, другие нормативные акты, судебные решения, иные материалы законодательного, административного и судебного характера, официальные документы международных организаций, а также их официальные переводы. Сравнительный анализ определений официального документа, содержащихся в Законе об обязательном экземпляре и в ГК РФ, показывает следующее. Определение, данное в ГК РФ, является более широким с той точки зрения, что оно включает в себя и документы органов местного самоуправления. Но при этом по смыслу ч. 1 п. 6 ст. 1259 ГК РФ официальными являются те документы, которые носят обязательный характер. В то время как Закон об обязательном экземпляре к числу официальных относит и обязательные, и рекомендательные, и информационные документы. Общим для данных определений является то, что к официальным документам они относят документы, исходящие от органов, осуществляющих публичные функции и, как правило, властные функции. Однако следует отметить, что официальный характер могут иметь документы, исходящие от юридических лиц (например, от государственной корпорации, являющейся некоммерческой организацией). Так, годовой отчет государственной корпорации «Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства» предоставляется Президенту РФ, Государственной Думе Федерального Собрания РФ, Совету Федерации Федерального Собрания РФ, Правительству РФ и Общественной палате РФ (ч. 3 ст. 12 Федерального закона от 21.07.2007 N 185-ФЗ «О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства» <9>). Изучение положений указанного Закона о порядке подготовки и предоставления годового отчета, а также само значение данного документа свидетельствуют о том, что он, безусловно, имеет характер официального. ——————————— <9> Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. N 30. Ст. 3799.
К недостаткам определения официального документа в ГК РФ необходимо также отнести следующие обстоятельства. Во-первых, использование терминов, определение содержания которых вызывает затруднения. Например, «иные материалы законодательного характера». Достаточно трудно предположить, какие материалы, кроме собственно законов, могут иметь законодательный характер. Во-вторых, содержание понятия «официальный документ» раскрывается путем перечисления видов документов в зависимости от того, от кого они исходят. С учетом изложенного необходимо сделать вывод, что определение официального документа, содержащееся в ГК РФ, несовершенно и в контексте гражданско-правового регулирования общественных отношений. Если же использовать положение ч. 1 п. 6 ст. 1259 ГК РФ для толкования понятия «официальный документ», предусмотренного уголовным законном, то подобный прием лишь ограничит возможности правоприменителя. Поскольку в данном случае к официальным не могут быть отнесены документы, оформляемые правоохранительными органами, которые в настоящее время в правоприменительной практике рассматриваются в качестве официальных (например, протоколы следственных действий, постановления о возбуждении уголовного дела и др.). Кроме этого, в настоящее время в качестве официальных рассматриваются и документы гражданско-правового характера, исходящие от юридических лиц (например, страховой полис как форма договора страхования <10>). ——————————— <10> См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 6 сентября 2012 г. N 70-Д12-18 «Приговор по делу о покушении на хищение чужого имущества, подделке страхового полиса, являющегося официальным документом, покушении на мошенничество оставлен без изменения, так как вина осужденного в совершении преступления подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в суде, его действиям дана правильная юридическая оценка, наказание осужденному назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, обстоятельств дела, данных о его личности» // СПС «КонсультантПлюс».
Завершая рассмотрение аспекта о возможности использования определения «официальный документ», содержащегося в иных нормативных правовых актах, необходимо отметить следующее. В юридической литературе некоторые авторы идут дальше Конституционного Суда РФ и высказывают крайне сомнительные, на наш взгляд, предложения. Например, брать за основу при толковании понятия «официальный документ» акты ведомственного характера. Так, Д. Ю. Гончаров отмечает следующее: «Судебная практика России идет по пути отнесения к официальным документам тех документов, которые находятся в обороте государственных (муниципальных) органов, учреждений, организаций и предприятий и отвечают определенным требованиям. Единые правила оформления официальных документов утверждены распоряжением руководителя Администрации Президента РФ от 17 августа 1994 года N 2385» <11>. Необходимо отметить, что названные единые правила являются Справочником по оформлению официальных документов, утвержденным распоряжением руководителя Администрации Президента РФ от 17 декабря 1994 г. N 2385. Указанный справочник предназначен для подготовки актов Президента Российской Федерации и основывается на ГОСТ 6.38-90, который был отменен в 1997 г. Кроме этого, в справочнике не приводится определение официального документа. По нашему мнению, подобного рода предложения являются еще одним аргументом в пользу вывода о недопустимости использования в целях толкования терминологии уголовного закона определений иной отраслевой принадлежности. ——————————— <11> См.: Гончаров Д. Ю. Официальные документы: проблемы квалификации по Уголовному кодексу РФ // Право и экономика. 2000. N 12; СПС «КонсультантПлюс».
Если следовать логике Д. Ю. Гончарова, то для упрощения задачи толкования можно было бы воспользоваться определением, содержащимся в ГОСТ Р 51141-98 «Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения», утвержденным Постановлением Госстандарта от 27 февраля 1998 г. N 28 <12>. Так, в соответствии с указанным стандартом официальным документом признается «документ, созданный юридическим или физическим лицом, оформленный и удостоверенный в установленном порядке». Это определение способно придать силу официальных большинству документов, что нельзя признать допустимым. ——————————— <12> См.: СПС «КонсультантПлюс».
Таким образом, в качестве вывода необходимо отметить следующее. По нашему мнению, применение для толкования понятия «официальный документ», содержащегося в положениях УК РФ, определений, содержащихся в законах и правовых актах иной отраслевой принадлежности, противоречит основополагающему принципу уголовного права — принципу законности. Толкование понятия «официальный документ» может осуществляться только с учетом обстоятельств конкретной ситуации, на основании критериев, разрабатываемых наукой уголовного права. Хотя вопрос о подобных критериях толкования, безусловно, является предметом самостоятельного исследования, по нашему мнению, к их числу необходимо относить официальность, документарность, формальность, наличие специфических юридических последствий.
