Николай Коновалов, магистрант второго курса МГЮА имени О. Е. Кутафина.
Чтобы воспрепятствовать выводу активов, в законодательстве существуют нормы и юридические процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Но, как показывает практика, это не останавливает злоумышленников на пути к захвату чужой собственности. И тогда пострадавшей стороне остается только защищать свои интересы в суде.
Вывод активов
Корпоративные конфликты очень часто сопровождаются совершением различных противоправных действий. В частности, используются схемы вывода из коммерческих организаций ликвидных активов. В результате ущемляются права и законные интересы миноритарных инвесторов либо государства как собственника имущества. Словосочетание «вывод активов» не встречается ни в Большом экономическом словаре (БЭС), ни в Финансово-кредитном энциклопедическом словаре (ФКЭС), ни в Юридической энциклопедии. Это чисто российское изобретение с криминальным душком. С позиции экономической теории и в большей степени бухгалтерской отрасли любое движение финансовых и нефинансовых активов компании по сделкам с внешними контрагентами, уменьшающее валюту баланса, можно отнести к категории «вывод активов». При реализации таких схем грубо нарушаются обязательные требования и процедуры одобрения крупной сделки или сделки, в совершении которой имеется заинтересованность. Кроме того, используются отчеты об оценке имущества, в которые недобросовестными оценщиками за определенное вознаграждение включается заведомо завышенная или заниженная стоимость имущества. Практически всегда вывод активов связан с отчуждением значительной части имущества организации. При наличии в действиях заинтересованных лиц преступного умысла страдают интересы широкого круга собственников или участников хозяйственных обществ, сотрудников организации, государства. Чтобы не допустить этого или хотя бы минимизировать ущерб от данных преступных деяний, законодатель ввел нормы и юридические процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Данные положения нашли свое отражение в Федеральных законах от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах», от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», от 12.01.1996 N 7-ФЗ «О некоммерческих организациях», от 03.11.2006 N 174-ФЗ «Об автономных учреждениях» в части регулирования отношений, связанных с имуществом хозяйствующих субъектов. То есть законодательство устанавливает особый порядок одобрения таких значимых сделок. Более того, закон позволяет распространить порядок совершения крупной сделки также на иные сделки, которые акционеры сочтут значимыми для общества. В качестве крупных сделок могут квалифицироваться не только сделки прямого отчуждения имущества общества путем заключения договоров купли-продажи или мены, но и такие действия, как внесение имущества общества в уставный капитал другой организации или заключение кредитного договора, залог имущества и многое другое.
Способы защиты прав…
Анализ правоприменительной практики свидетельствует о распространенности злоупотреблений корпоративными правами как со стороны членов обществ, так и третьих лиц. Стоит отметить, что гражданское законодательство упоминает о злоупотреблении правом только один раз — в ст. 10 ГК РФ, устанавливающей пределы осуществления гражданских прав. Согласно абз. 1 п. 1 данной статьи не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. В силу абз. 2 п. 1 указанной статьи запрещено использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке. При этом содержание иных форм злоупотребления правом остается нераскрытым. В ГК РФ обозначены 11 способов защиты нарушенных субъективных гражданских прав. В частности, для защиты права собственности используется такой способ, как восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право, речь здесь идет о виндикационном и негаторном исках (ст. ст. 301, 304 ГК РФ). Другим способом защиты является признание оспоримой сделки недействительной по правилам, определяемым ст. 167 ГК РФ. При этом суды общей юрисдикции отдают предпочтение такому способу защиты, как признание сделки недействительной, влекущему по общему правилу реституцию. В свою очередь, арбитражные суды в большей степени используют в качестве способа защиты виндикационный иск. Право на выбор способа государственной защиты прав и свобод есть право субъекта и индивида, которое вытекает из основного содержания конституционного права, предусмотренного ст. 45 Конституции. В связи с этим реституция по своей юридической природе — очень своеобразное требование. Не являясь ни вещным, ни обязательственным, оно имеет сильный публично-правовой элемент, то есть это — не чисто частноправовое средство защиты. Виндикация, напротив, представляет собой типично частноправовое средство защиты. Поэтому применение реституции с ее значительным публично-правовым элементом не всегда позволяет обеспечить баланс законных интересов собственника и добросовестного приобретателя.
…и гарантии
Конституционные гарантии неприкосновенности права частной собственности, приведенные в ч. 3 ст. 35 Конституции РФ, состоят в том, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда и что принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения. КС РФ в Постановлении от 20.05.1997 N 8-П указал, что концепция права частной собственности, включая ее конституционные гарантии, должна выводиться из Конституции, а не только из норм гражданского законодательства, уровень которого ниже. Границы юридических гарантий права частной собственности не должны определяться только на базе частноправового регулирования. Следовательно, используемые в Конституции понятия «имущество», «лишение имущества» могут быть шире по объему, нежели гражданско-правовые понятия «имущество» и «утрата права собственности». На основе этой методологической посылки суд обосновал ряд правовых позиций, в том числе о том, что отчуждение имущества у частного собственника без возмещения стоимости вообще недопустимо. КС РФ в Постановлении от 16.05.2000 N 8-П признал не соответствующими Конституции, ее ч. 3 ст. 35, ч. 1 ст. 46 и ч. ч. 2 и 3 ст. 55 положения п. 4 ст. 104 Федерального закона от 08.01.1998 N 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в той части, в какой они по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, позволяют передавать муниципальным образованиям жилищный фонд социального назначения, детские дошкольные учреждения, объекты коммунальной инфраструктуры, жизненно необходимые для региона, без выплаты должникам-собственникам, находящимся в процедуре конкурсного производства, разумной, справедливой компенсации, обеспечивающей баланс между публичными и частными интересами. Как отмечает В. Д. Зорькин, понятие лишения имущества в конституционном праве России может иметь смысл, отличный от его традиционной интерпретации в гражданском праве, превращаясь в автономное правовое понятие конституционного права <1>. А с точки зрения гражданского права лишение может иметь место в случаях физического воздействия на объект собственности, в то время как с точки зрения конституционного права лишение части собственности может иметь место и без физического воздействия. ——————————— <1> Зорькин В. Д. Комментарий к Конституции.
В ряде решений КС РФ, основанных на применении конституционных гарантий ч. 3 ст. 35 Конституции РФ, содержится общий вывод о том, что судебный контроль призван обеспечивать защиту прав и свобод акционеров, а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых советом директоров и общим собранием акционеров. То есть суды, осуществляя контроль, не должны оценивать экономическую целесообразность принятых решений, поскольку в силу рискового характера предпринимательской деятельности существуют объективные пределы в возможности судов выявлять наличие в ней деловых просчетов. В этом случае и возникает необходимость применения внутреннего контроля со стороны акционеров, в том числе путем применения процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Конституция не исключает ограничение права частной собственности (ч. 3 ст. 55) и лишение этого права (ч. 3 ст. 35), однако возможность перераспределения собственности уравновешивается конституционно-правовым принципом неприкосновенности частной собственности. В ряде своих постановлений КС РФ пришел к выводу, что данный принцип может быть выведен из совокупности конституционно-правовых положений и включать в свое нормативное содержание конституционные гарантии обеспечения частным собственникам возможности свободного использования принадлежащего им имущества, стабильности отношений собственности, недопустимости произвольного лишения имущества либо несоразмерного ограничения права собственности.
Нужен четкий механизм
В современной России действующее законодательство зачастую не срабатывает, в том числе при охране права собственности. Такие ситуации складываются при решении как повседневных, урегулированных действующим законодательством вопросов, так и нештатных. Наиболее четко прослеживается отсутствие в России верховенства закона в процессе расследования и судебного рассмотрения дел, как гражданских, так и арбитражных, когда уполномоченные должностные лица и органы обязаны руководствоваться прежде всего (или исключительно) Конституцией РФ, федеральными законами, международными договорами, а не иными нормативными правовыми актами и тем более не какими-то гласными или негласными указаниями. Полагаем, что в целях обеспечения конституционных прав и гарантий собственников необходимо создание четких процедур отвода и самоотвода соответствующих служащих для предотвращения или урегулирования конфликтов интересов. Надо также установить четкий механизм таких процедур, при которых любое отступление будет рассматриваться как правонарушающее коррупционноемкое поведение. Преодоление иммунитетов различных категорий лиц при проведении расследования по делам о коррупции также вызывает множество проблем. Практика показала, что часто этот институт служит преградой против расследования коррупционных поступков и поведения. Данная проблема довольно актуальна, и здесь, возможно, нужно еще раз обратиться к пределам и мерам института правового иммунитета. В целях возврата добросовестным собственникам принадлежащего им имущества необходимо восстановление нормального правового института конфискации имущества в рамках ратифицированных конвенций ООН. Согласно УК РФ конфискация на сегодня является мерой воздействия. Следует отметить, что в случае совершения коррупционных преступлений конфискация эффективно используется в Сингапуре, Китае, Испании, США. Необходим учет требований ГРЕКО, которыми обозначены некоторые важнейшие к принятию меры. Например, конфискация имущества за все тяжкие преступления против собственности и экономические преступления. В ином случае уводятся активы и сохраняется легальная база для коррупционных действий, а следовательно, для организованной преступности. Как видно из анализа конституционных норм, регулирующих основные принципы права собственности, ее защиту, стабильность экономического оборота в стране, из Постановлений КС по этому вопросу, Конституция РФ, декларируя общие принципы, не может на практике в должной мере обеспечить выполнение данных принципов даже путем проведения этих принципов через соответствующие нормы гражданского законодательства. В этих условиях применение специальных корпоративных норм по защите собственности от посягательств более продуктивно осуществляется в рамках проведения специальных юридических процедур. Например, применение категории крупных сделок и сделок с заинтересованностью, что является одним из значимых видов контроля за соблюдением прав собственников в хозяйственных обществах.
