Есин И. Б., кандидат психологических наук, следователь.
Одна из основных причин повышенного внимания к проблеме «определения по звучанию голоса человека его эмоционального состояния» — возникновение в психологии ряда прикладных задач, решение которых связано с необходимостью диагностики состояния человека, деятельность которого протекает в эмоциогенных условиях, по речевому сигналу, являющемуся в некоторых фазах выполнения задания единственным источником информации о состоянии человека. Такие исследования нередко проводятся по материалам радиооператоров со службами управления полетом, диспетчеров аэропорта, операторов подводных лодок и т. д. Во многих случаях используются речевые модели естественных эмоциональных состояний. Указанной задачей (диагностикой состояния оператора) не исчерпывается область применения исследований эмоционально обусловленных изменений характеристик речи. Данные этого рода необходимы в судебной и медицинской психологии, при разработке систем автоматического распознавания речи, в психиатрии, неврологии, а также типологии людей.
Во многих науках исследовались вокальные характеристики речи в попытках определить вокальный ключ для каждой базовой эмоции (Leinonen et al, 1997; Johnstone, Scherer, 2001). Вначале хочется отметить, что в психологии для получения научных данных существует три подхода. Это лабораторные и естественные условия исследования, а также использование актеров, когда они изображают ту или иную эмоцию.
Применяя лабораторные методы, исследователь активно вызывает явление или процесс, воздействуя на объект, в этом методе хорошо выявляются особенности поведения человека. Например, в лабораторных условиях вызывается та или иная эмоция посредством просмотра эмоциогенного фильма, искусственно создается ситуация успеха или неудачи, после осуществления которой анализируется звучание голоса человека. Но есть и отрицательные стороны, лабораторный эксперимент является искусственной процедурой и дает экологически невалидные результаты, поскольку вырывает испытуемого из контекста повседневной жизни (Дружинин, 2000). Применяя же естественные методы, исследователь регистрирует естественный процесс, в некоторых случаях являющийся единственно возможным способом получения научной информации. Но есть и свои минусы — экспериментатору приходится подгадывать момент, в который у человека возникает нужная эмоция. Кроме того, нет возможности контролировать внешние переменные, управлять независимой переменной, в нем намного больше ошибок, помех, влияющих на точность и надежность данных, чем в лабораторных условиях.
В отношении использования актеров в исследовании упрощаются организационные моменты, поскольку актер лучше, чем обычный человек, знает, как изобразить ту или иную эмоцию. Но есть и недостатки данного подхода. Искусственно созданная актером эмоция не есть естественная экспрессия, свойственная человеку в повседневной жизни.
Джонстоун и Шерер недавно представили детальный обзор в отношении определения вокальных ключей для каждой базовой эмоции (Johnstone, Scherer, 2000). Обнаружена сильная корреляционная связь между вокальными характеристиками речи и уровнем эмоционального возбуждения (Bachorowski, 1999; Kappas, 1991). Например, как гнев, так и радость могут продуцировать высокую частоту основного фона и высокую амплитуду. Эти базовые акустические эффекты были продемонстрированы для имитированной и естественно порожденной речи и выявляют что-то общее в радости и гневе типа эмоционального возбуждения (Johnstone, Scherer, 2000; Scherer, 1989). В изучении речевых высказываний, порожденных сразу после успеха или неудачи, было выявлено увеличение уровня эмоционального возбуждения (Bachorowski, Owren, 1995). Результаты, связанные с валентностью, были более неопределенными и зависящими от пола говорящего и характерных различий в эмоциональной возбудимости. Вокальные же различия, согласно уровню эмоциональной возбудимости и валентности, согласуются с измеренной оценкой эмоции. Важные исследования Р. Бансе и К. Шерера служат типичным примером этой работы (Banse, Scherer, 1996). Двенадцать профессиональных сценических актеров попросили прочитать 2 предложения для 28 сюжетов (14 эмоций по 2 сюжета на эмоцию). Было изучено большое число акустических характеристик. Как ожидалось, важная дифференциация была представлена средней частотой основного фона, которая наиболее достоверно определяет уровень эмоционального возбуждения. Кроме того, статистически важная, но небольшая дифференциация имела место для конкретных эмоций. Тем не менее два фактора оставляют этот результат под вопросом. Первый состоит в том, что имитация не обязательно относится к естественно порождаемой вокальной эмоциональной экспрессии; в конце концов работа актеров состояла в том, чтобы выразить эмоцию. Во-вторых, тесты по дифференциации были основаны не на всех 1344 вокальных примерах, но на наборе из 224, оцененных как самые лучшие.
В последних исследованиях делались попытки индуцировать эмоцию в лаборатории, нежели имитировать ее с помощью актеров, или проанализировать записи, сделанные вне лаборатории на радио и телевидении, интервью или комментариях, на лошадиных скачках (Gregory, Webster, 1996). Эти исследования вновь подтверждают связь вокальной экспрессии с основным уровнем эмоционального возбуждения человека, издающего звучание, и, что важно, иногда показывают паттерны, отличные от тех, которые получают с помощью имитации (Streeter et al, 1983).
В отечественных исследованиях П. В. Симоновым и другими было показано, что эмоциональная насыщенность звучания голоса вызывается психическими состояниями, включающими переживания различных чувств. Выявленность эмоциональной насыщенности продуцирования речевого высказывания можно оценить по изменениям интонационных характеристик речевого сигнала в эмоциогенных ситуациях, воображаемых дикторами-актерами. При возрастании эмоционального напряжения общее смещение характеристик речевого сигнала было направлено в область более высоких частот, где располагаются положительные эмоции, а отрицательные располагаются в нижней части этой области (Симонов, 1962).
На основе комплекса экспериментов, проведенных В. Х. Манеровым (Манеров, 1975), установлено, что:
а) изменение эмоционального состояния человека вызывает разнообразные изменения акустико-фонетических параметров речевого сигнала, из которых информативными являются параметры, связанные с частотой основного тона, а также интенсивностью сигнала;
б) установлена факторная модель слухового восприятия эмоционально окрашенной речи. В основе этой модели лежат четыре независимые размерности: торможение — возбуждение, гнев, отрицательная — положительная оценка, страх;
в) основным признаком, используемым человеком при слуховом восприятии и эмоционально обусловленных изменениях речи, является степень речедвигательного возбуждения, связанная с возбуждением нервного аппарата эмоций.
Обобщая вышеизложенное, можно сделать несколько выводов:
1. По звучанию голоса различаются эмоциональные состояния говорящего.
2. Получены достоверные данные о связи частоты основного фона с эмоциональным возбуждением.
3. Не найдено однозначных акустических коррелятов для эмоций разной модальности.
Психологический портрет человека как описание его основных психологических свойств и особенностей обычно получают с помощью традиционных тестов-опросников. В отечественной психологии В. П. Морозовым и его сотрудниками дано экспериментально-теоретическое обоснование и предложен метод построения психологического портрета человека по невербальным особенностям его речи. Теоретической основой возможности построения психологического портрета человека по его голосу является отражение многих психических и физических свойств и состояний человека в акустических характеристиках его речи и голоса (Морозов, 1998, 2001). Это касается прежде всего чисто физических свойств человека, которые легко проверить (например, возраст, пол, рост, вес), поскольку акустические особенности голоса зависят от размеров голосовых связок, величины резонаторов голосового тракта обследуемого (чем больше эти размеры, тем ниже голос и «гуще» его тембр, и наоборот). По этим критериям хорошо различаются мужские, женские и детские голоса разного возраста и, следовательно, их обладатели. Исследователям даже удалось показать, что субъект восприятия способен воссоздать общий облик говорящего по его голосу, нарисовать его портрет с довольно точным изображением деталей. Хорошо различимые на слух те или иные эмоциональные состояния говорящих (радость, печаль, гнев, раздражение, страх и др.) также находят объективные подтверждения в результатах компьютерных исследований спектральных и интонационно-динамических особенностей речевых звуков. Связь их с эмоциональным состоянием легко доказывается путем записи и анализа голосов людей, действительно находящихся в определенных эмоциогенных жизненных ситуациях. Гипнотическое внушение различных эмоциональных состояний также служит этим целям (Рубинштейн, 1976; Галунов, Манеров, Тарасов, 1975).
Наконец, метод актерского моделирования эмоций, примененный В. П. Морозовым в ряде работ, например, по созданию теста на эмоциональный слух (Морозов, Жданов, Фетисова, 1991), устанавливает связь «состояние — речь» (с учетом талантливости актера, моделирующего заданные экспериментатором эмоциональные состояния по методу К. С. Станиславского). В работах по созданию теста на эмоциональный слух принял участие народный артист О. В. Басилашвили. Объективным доказательством различий моделируемых актером эмоций служит, в частности, спектральный анализ его голоса, указывающий на специфические для каждой эмоции акустические характеристики. В научных работах было показано, что разные эмоциональные состояния отражаются не только в изменении амплитудного спектра голоса, но и в перераспределении частотных положений обертонов (Морозов, 1999). Данный феномен был назван «квазигармоничностью». В. П. Морозов отмечает, что «он лежит в основе различения нашим слухом эмоций радости, печали, гнева, страха и наряду с другими акустическими изменениями служит объективной основой для построения психологического портрета человека по его голосу. Исследования свидетельствуют о том, что не только элементарные физические свойства людей (пол, возраст, рост, вес) и эмоциональные состояния (радость, печаль, гнев, страх и др.), но и сложнейшие, тончайшие психологические особенности личности и мимолетные движения души находят свое отражение в акустических особенностях речи и голоса говорящего (тембр, интонация, ударение, мелодика, темпоритмика, динамика силы и т. п.). Эта закономерность и составляет объективную основу для построения психологического портрета человека по невербальным особенностям его речи. Вместе с тем психологический портрет по голосу — это и субъективный образ говорящего в сознании слушателя. Как любой психический образ, он отражает свойства и объекта, точнее — объективные психофизические свойства и состояния говорящего, и субъекта восприятия, т. е. слушателя. Эта закономерность и составляет объективную основу для построения психологического портрета человека по невербальным особенностям его речи» (Морозов, 2001).
Структуру психологического механизма распознавания слушателем (экспертом-аудитором) личностных свойств говорящего по его голосу можно представить в виде четырех основных блоков или звеньев цепи (информационного канала), связывающей говорящего со слушателем (Морозов, 1998).
Блок 1 — объективные (реальные) физические и психологические свойства говорящего.
Блок 2 — объективные (реальные) акустические характеристики речи и голоса говорящего (интонационно-тембровые, темпоритмические и др.).
Блок 3 — это субъективный образ речи и голоса говорящего, возникающий у субъекта восприятия — слушателя. Этот образ существенно зависит от жизненного опыта субъекта восприятия, его языковой и общей культуры, разрешающих перцептивных возможностей его слуховой системы по отношению к акустическим характеристикам речи (мелодический, тембровый, фонематический, ритмический, эмоциональный слух и др.).
Блок 4 — субъективный образ самого говорящего человека, т. е. совокупность его индивидуально-личностных и типологических свойств, которыми он обладает в представлении субъекта восприятия (слушателя). Этот четвертый блок, в сущности, и есть психологический портрет говорящего по его голосу, возникающий у слушателя. Этот четвертый блок так же, как и третий, существенно зависит от многих субъективных свойств слушателя (его жизненного опыта, знания людей, ассоциативных свойств его мозга и памяти, позволяющих связать те или иные свойства личности с особенностями его речи и голоса). Важнейшая роль в формировании психологического портрета принадлежит индивидуально-личностным характеристикам субъектов восприятия, т. е. аудиторов (слушателей), которые существенно различаются в плане как типологических, так и индивидуальных особенностей (Манеров, 1990; Морозов, 1994).
В связи с тем что в цепи передачи информации о личностных свойствах говорящего человеку-слушателю имеется два блока-посредника (2-й и 3-й), естественно, возникает проблема адекватности психологического портрета говорящего, построенного слушателем, его реальному прототипу, т. е. соответствия объективных реальных свойств говорящего субъективным портретным характеристикам, которыми наделяет говорящего слушатель (эксперт-аудитор). Проведенные с этой целью исследования показали достаточно высокую адекватность оценки по голосу, особенно биофизических и эмоциональных характеристик говорящего. В. П. Морозовым и его сотрудниками были проведены экспериментальные исследования в целях оценки метода построения психологического портрета человека по голосу на предмет его соответствия традиционным психологическим методикам: тестам-опросникам Кеттеля и Айзенка. В результате оказалось, что оценка личностных свойств по голосу обследуемого тем более соответствует традиционному методу Кеттеля, чем выше балл экстраверсии данного обследуемого по Айзенку. Иными словами, личностные психологические свойства экстравертов более доступны для определения по голосу, по сравнению с интровертами, что вполне согласуется с психологическим смыслом экстравертированности и интровертированности личности.
Психологический портрет по голосу носит вероятностный характер и имеет характер самодостаточной психологической характеристики человека, что является весьма важным в формировании межличностных отношений людей. Поэтому можно сказать, что голос человека представляет собой нечто вроде визитной карточки с множеством личностных характеристик, которые говорящий, сам того, может быть, не желая, дарит слушателям. Так как психологический портрет человека строится по особенностям его речи и голоса, то, как показали результаты исследований В. П. Морозова и его сотрудников, характеристики каждого конкретного портрета будут зависеть от указанных особенностей речи и голоса обследуемого человека.
Сила голоса и в особенности динамика ее изменений во времени — также важное акустическое средство кодирования невербальной информации. Так, для печали характерна слабая, а для гнева — увеличенная сила голоса и т. п. Изменение силы голоса во времени — весьма информативный показатель: медленные ее нарастания и спады (так же как, и высоты тона) характерны для печали («плачущие интонации»), а резкие взлеты и обрывы — для гнева. Именно динамика акустических параметров — важнейшее средство кодирования всех видов речевой информации. Графические изображения динамики звука во времени (осциллограммы голоса) показывают (Морозов, 1989), что каждая эмоциональная интонация — радость, горе, безразличие, гнев, страх — выражается своими особыми, характерными для нее акустическими средствами. Существенная роль в кодировании информации принадлежит темпоритмическим характеристикам речи. Так, одна и та же фраза («Прости, я сам все расскажу…»), произнесенная по просьбе В. П. Морозова известным артистом О. Басилашвили с разными эмоциональными оттенками, имела средний темп произнесения (слогов в секунду) при выражении: радости — 5,00; печали — 1,74; гнева — 2,96; страха — 4,45. Аналогичные результаты получены В. П. Морозовым и его сотрудниками при анализе эмоциональной выразительности вокальной речи.
Важнейшая особенность кодирования информации речи также состоит и во взаимодействии различных акустических средств, т. е. любой вид информации передается, как правило, не каким-либо одним акустическим средством, а одновременно несколькими. Например, информация о разном эмоциональном состоянии говорящего найдет выражение не только в изменении тембра (т. е. спектра) голоса, но и в характерных для каждой эмоции изменениях высоты, силы, темпоритмических характеристик речевой фразы (Морозов, 1989). Так, эмоция гнева наряду с общим увеличением силы голоса приводит также к увеличению высоты голоса, укорочению фронтов нарастания и спада звука, т. е. к увеличению резкости речевых звуков. Эмоция печали, наоборот, характеризуется медленным нарастанием и спадом силы и высоты голоса, увеличенной длительностью слогов, падением силы и звонкости голоса. Характерные комплексные изменения акустических свойств голоса и речи вызваны соответствующими изменениями общего физиологического состояния человека при разных эмоциях, например усилением общей нервно-мышечной активности в состоянии гнева или общей нервно-психологической подавленностью и мышечной расслабленностью организма при печали. Это закономерно и отражается на работе органов образования голоса и речи. Различные биофизические характеристики человека (пол, возраст, рост, вес), эмоциональное состояние и другие психологические свойства говорящего закономерно отражаются в акустических особенностях его речи и голоса. Спектр речи содержит одновременно как вербальную (фонетическую), так и невербальную (тембр голоса) информацию. Опыты по восприятию человеком эмоциональной, индивидуально-личностной и других видов информации, содержащихся в экстралингвистическом аспекте речи, в условиях ее инвертированного во времени звучания впервые были проведены А. Молем (Андреева, Авдеева, 1984).
В. П. Морозов и его коллеги в результате огромной работы по исследованию невербальных особенностей речи и голоса коммерсантов, артистов, политиков пришли к выводу о том, насколько важна невербальная экстралингвистическая составляющая речи, воздействующая на подсознание слушателей и несущая большую часть информации, которой слушатель практически полностью доверяет, так как интонацию речи и тембр голоса трудно подделать. Результаты показали сильную статистическую связь портретных характеристик человека с характеристиками его речи. Коэффициент корреляции по Пирсону между общими средними оценками человека и речи оказался равным r = 0,81 с уровнем значимости p < 0,001. Таким образом, социально-психологические характеристики человека были оценены тем выше, чем выше оценки невербальных характеристик речи (тембр, интонация, естественность и др.). Установленная весьма значимая статистическая связь между свойствами речи и голоса человека и характеристиками его портрета обусловливает реальную возможность для людей, желающих улучшить свой психологический портрет, достигнуть этого путем совершенствования речи и голоса, совершенствования их эмоционально-эстетических характеристик.
Для характеристики эмоциональной импрессивности, т. е. способности человека к адекватному восприятию эмоциональной информации В. П. Морозов в 1985 г. ввел в психологию понятие «эмоциональный слух» (Морозов, 1985). Термином «эмоциональный слух» (ЭС) он предложил обозначать способность человека к восприятию эмоциональной окраски (интонации, выразительности) голоса в речи и пении, а также инструментальной музыки. ЭС является важнейшей частью экстралингвистической коммуникации человека, обусловливающей возможность передачи голосом (без участия слова) определенных видов информации (например, эмоционально-эстетической и др.).
«Слух человека имеет много разновидностей по критерию специализации к восприятию различных качеств звукового сигнала. Так, различают речевой слух как общую способность к пониманию речи, фонематический слух как способность к различению фонемных качеств звука, тональный слух как способность к анализу высоты звука, музыкальный слух как способность к восприятию музыки и вокальный слух как способность определять по звуку голоса механизмы его образования в голосовом аппарате» (Морозов, 1965). Эмоциональный слух — филогенетически более древняя способность. Было выявлено, что музыканты и вокалисты обладают более развитым эмоциональным слухом. В связи с этим эмоциональный слух стал рассматриваться как один из критериев художественной одаренности, который стал использоваться на приемных экзаменах в консерваторию. Но важно не то, насколько эмоциональный слух пригоден для профотбора, а насколько он помогает опознавать эмоции человека. Если фонетический речевой слух обеспечивает способность человека воспринимать вербальное смысловое содержание речи, то эмоциональный слух (ЭС) — это способность к определению эмоционального состояния говорящего по звуку его голоса (Морозов, 1998). В теоретическом плане ЭС определен как сенсорно-перцептивная часть системы невербальной коммуникации, специализированная к адекватной оценке эмоциональной информации в звуковой форме. В отличие от речевого слуха, центр которого расположен в левой височной зоне мозга (центр Вернике), центр эмоционального слуха расположен в правой височной области. Нарушение этой зоны (например, при инсульте и др.) приводит к неспособности адекватно воспринимать и узнавать знакомые мелодии, голоса, эмоциональную интонацию речи (Балонов, Деглин, 1976). Для оценки ЭС применяются эмоционально окрашенные фрагменты звуковой речи, пения, музыки, полученные методом актерского моделирования, т. е. имитацией естественной эмоциональной окраски речи, пения музыкальных отрывков с помощью профессиональных драматических артистов, певцов, музыкантов. Обследуемому человеку (слушателю) предъявляется серия полученных подобным образом эмоционально окрашенных звуковых сигналов в аудиозаписи. Обследуемый должен опознать эмоциональный контекст каждого из сигналов, причислив их к одной из категорий эмоций, выраженных артистом: радость, печаль, гнев (недовольство), страх и нейтральное, т. е. безэмоциональное, звучание (для сравнения). Чувствительность оценивается как доля правильно опознанных эмоциональных сигналов (в процентах) по отношению ко всем прослушанным согласно формуле:
ЭС = (n/N) x 100% (1),
где n — число правильных оценок эмоционального значения фраз; N — общее число предъявленных тестовых фраз.
Данный способ предусматривает оценку только пассивной (перцептивной) формы ЭС, т. е. способности чисто слуховой оценки эмоционального контекста речи, пения, музыки. Существует также и активная (репродуктивная) форма ЭС, проявляющаяся в способности человека (например, актера, певца или музыканта) активно воспроизводить голосом или с помощью музыкальных инструментов эмоциональную окраску звуков речи, пения или музыки (Морозов, 1998).
Хочется отметить, что исследования в отношении активной формы ЭС, в нашем исследовании именуемой эмоциональной экспрессивностью речи, ранее не проводились и требуют исследовательской проверки, что и заявлено в данной работе.
Исследования ЭС выявили существенные различия среди людей по степени его развитости — от 10 — 20 до 95% при среднестатистическом значении 60 — 70%, что позволяет считать тест на ЭС полезным диагностическим средством при профотборе лиц художественных профессий (актеров, музыкантов, певцов и др.).
Передача эмоций слушателю в эмоционально окрашенной фразе осуществляется разными акустическими параметрами звука голоса: 1) самим смыслом слова; 2) тембром голоса, который зависит от обертонов (тембровый ЭС); 3) изменением высоты голоса или мелодикой речи (мелодический ЭС); 4) темпоритмической структурой фразы, т. е. чередованием длительностей ударных и безударных слогов (темпоритмический ЭС). Разные люди при распознавании эмоций ориентируются на разные акустические свойства речевого сигнала.
Для оценки индивидуальных и типологических различий среди людей по степени развитости ЭС разработаны В. П. Морозовым специальные психоакустические тесты, представляющие собой наборы эмоционально окрашенных фрагментов звуковой речи, пения, музыки. Процедура исследования позволяет с достаточно высокой степенью объективности выявить способность любого человека к адекватному восприятию эмоциональной интонации и количественно оценить эту способность в баллах, точнее, в процентах правильной идентификации всех прослушанных индивидом эмоционально окрашенных фрагментов речи, пения, музыки. А. Х. Пашина выдвинула представление о структуре эмоционального слуха (Пашина, 1992). Ею было установлено, что испытуемые по-разному опознают количество предъявленных эмоций: одни — все пять, другие — четыре, третьи — три и т. д. Больше всего опознают эмоций музыканты, затем учащиеся математической школы, еще меньше — работники детского дома и самое меньшее число правильных опознаний было у учащихся выпускного класса детского дома. Эмоциональный слух зависит от опыта, приобретаемого людьми в процессе общения. Но эмоциональный слух может быть и врожденным, так как имеются лица, которые и без опыта способны опознавать все пять эмоций. Преимущество подобных невербальных тестов над вербальными тестами-опросниками, доминирующими в психологической науке, состоит в том, что с их помощью можно получить более адекватные оценки способностей и свойств обследуемых людей, в частности их эмоционально-эстетического восприятия. Исследования показали статистически надежную корреляцию ЭС с такой психологической характеристикой, как эмпатия (тестируемой по опроснику Меграбяна), высокую повторяемость результатов тестирования аналогичных возрастных и профессиональных групп людей (Морозов, 1994), что свидетельствует о валидности и прогностичности теста на ЭС, но исследований о связи ЭС с эмоционально экспрессивными свойствами речи у различных профессий до настоящего момента не проводилось.
Проведенный анализ позволяет прийти к следующим выводам:
1. Невербальная коммуникация осуществляется в процессе общения параллельно с вербальной и составляет как бы второй по отношению к слову информационный канал в системе общения. Однако понятие «невербальная коммуникация» выходит далеко за рамки речевого общения, поскольку имеет самостоятельное значение и реализуется во многих других (неречевых) системах и каналах передачи информации. Основными средствами передачи невербальной информации в речи являются: 1) тембр голоса; 2) мелодика речи; 3) сила голоса; 4) темпоритмические особенности речи; 5) атипичные индивидуальные особенности произношения.
Понятие невербальной коммуникации тяготеет к семиотике, теории знаковых систем, а в лингвистическом аспекте имеет эквивалент, обозначаемый термином «паралингвистическая» или «экстралингвистическая коммуникация». Разные специалисты вкладывают несколько различный смысл в вышеупомянутые термины. Мы будем подразумевать под термином «экстралингвистика» невербальные (неязыковые) аспекты речи человека.
2. В многочисленных исследованиях показано, что эмоциональное состояние человека изменяет характеристики его голоса и речи. В процессе общения эмоциональная информация (радость, печаль, гнев, страх, удивление), характеризующая эмоциональное состояние индивида, является одной из наиболее важных. Восприятие эмоциональной информации (эмоциональная перцепция) зависит от степени выраженности эмоции в голосе и ее вида, а также от индивидуальных особенностей воспринимающего.
3. ЭС — способность по голосу говорящего определить эмоциональное состояние человека. Эмоциональная экспрессивность речи — способность человека активно выражать в звучании голоса то или иное эмоциональное состояние.
Таким образом, невербальная коммуникация — важнейшее и недостаточно изученное средство общения и взаимопонимания людей. Проблема исследования феномена невербальной коммуникации является одной из основных в психологии, охватывающей многие области теоретических и прикладных наук. Она имеет большое значение не только в системе общения «человек — человек», но и в системах «человек — машина» (область инженерной психологии), в решении сложных научно-технических вопросов распознавания речи (Манеров, 1990; Морозов, 1988; Ли, 1983), идентификации и верификации личности говорящего (Рамишвили, 1974; Женило, 1988), психологического контроля эмоциональных состояний человека, работающего в стрессовых условиях (Фролов, 1987).
