(Бажанов С. В., Стародубцев Г. С.) («Российский следователь», 2012, N 5)
ВЫЯВЛЕНИЕ, РАСКРЫТИЕ И РАССЛЕДОВАНИЕ КРИМИНАЛЬНЫХ БАНКРОТСТВ <*>
С. В. БАЖАНОВ, Г. С. СТАРОДУБЦЕВ
——————————— <*> Bazhanov S. V., Starodubcev G. S. Discovery, detection and investigation of criminal bankruptcies.
Бажанов Станислав Васильевич, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Московского государственного университета технологий и управления, доктор юридических наук, профессор, член-корреспондент ПАНИ.
Стародубцев Григорий Серафимович, профессор, доктор юридических наук.
Статья посвящена вопросам выявления, раскрытия и расследования криминальных банкротств. Особенное внимание автор уделяет анализу уголовных дел данной категории в региональном разрезе (Карелия, Приморский и Хабаровский края, Амурская, Волгоградская, Омская и др. области).
Ключевые слова: банкротство, выявление, раскрытие и расследование, должник, неплатежеспособность.
The article is devoted to the issues of discovery, detection and investigation of criminal bankruptcies. The special attention is drawn to analysis of criminal cases of this category in regional aspect (Karelia, Primorsky and Khabarovsk Regions, Amursky, Volgogradsky, Omsky and other Districts).
Key words: bankruptcy, discovery, detection and investigation, debtor, financial insolvency.
В современной правовой системе и практике экономических отношений институт банкротства является условно новым, а точнее — восстановленным, поскольку имеет давнюю и непростую историю. Изначально он был предусмотрен законодательством Российской империи, однако в советское время — утрачен. Плановая социалистическая экономика, базировавшаяся в основном на государственной собственности, официально допускала существование так называемых планово-убыточных предприятий. Поэтому банкротство, предназначенное для ликвидации неплатежеспособных должников, востребовано не было. Возврат Российской Федерации в начале 90-х годов XX в. к рыночной экономике коренным образом изменил ситуацию <1>, спровоцировавшую вместе с тем обвальный рост предприятий, балансирующих на грани банкротства либо находящихся очень близко к нему (более 37% против 3 — 4% в развитых странах) <2>. ——————————— <1> Панов С. Я. Что нужно знать о банкротстве банков. М.: Финансы и статистика, 2008. С. 5. <2> Организация и тактика борьбы с криминальным банкротством предприятий и организаций: Учебное пособие / Под ред. В. Д. Ларичева. М., 2002. С. 8.
Банкротства и непосредственно связанные с ними процедуры охватили банковскую сферу, так как соответствующие субъекты, осуществляя финансово-кредитное посредничество, призваны выдать кредиты и привлекать вклады, являясь весьма чувствительными к любым изменениям, происходящим в российском обществе и экономике. При их банкротстве не исключается возникновение общей паники на рынке банковских услуг, что в конечном итоге в состоянии привести к системному банковскому кризису. В последние годы теоретико-прикладные аспекты рассматриваемого феномена существенно актуализировались. Наблюдается последовательный рост банкротств, осуществляемых с нарушением финансового, гражданского, уголовного, административного и ряда смежных законодательств, что подтверждается и данными ЕИКТС МВД России. В ряде регионов Российской Федерации (Карелия, Приморский и Хабаровский края, Амурская, Волгоградская, Омская и некоторые другие области) остается весьма значительным количество уголовных дел (от 80 до 100%), изначально возбуждавшихся по признакам преступлений, предусмотренных ст. ст. 195 — 197 УК РФ, но впоследствии прекращавшихся по различным основаниям. Анализ соответствующей категории уголовных дел показывает, что наибольшее их количество возбуждалось по признакам преступлений, предусмотренных ст. 195 УК РФ и 196 УК РФ, и в значительно меньшей степени — по признакам преступления, предусмотренного ст. 197 УК РФ. Трудности, с которыми сталкиваются следователи и оперативные уполномоченные ОБЭП при выявлении, раскрытии и расследовании указанных преступлений, обусловлены прежде всего тем, что деятельность соответствующих экономических субъектов внешне обычно носит вполне легитимный характер, а предумышленные акты, ориентированные на неправомерные действия при банкротстве, преднамеренные или фиктивные банкротства, осуществляются, как правило, в условиях неочевидности. Реализация преступных намерений собственниками (учредителями) предприятий (организаций), их руководителями <3>, обыкновенно сопрягается с другими преступлениями и правонарушениями, совершаемыми в целях облегчения достижения основного замысла: нарушением условий лицензирования, вымогательством, мошенничеством, присвоением вверенного имущества, коммерческим подкупом, взяточничеством и т. д. ——————————— <3> Здесь же речь идет и о физических лицах — индивидуальных предпринимателях (без образования юридического лица).
Следует учитывать, что диспозиция ст. 195 УК РФ в большей мере посвящена, скажем так, неуправляемому банкротству, а состав преступления образуют лишь те действия, которые совершаются в связи с его возникновением. Что касается преднамеренного и фиктивного банкротства, здесь подразумеваются преступления, направленные к единой цели — банкротству юридического (физического) лица. Банкротство регулируется Федеральным законом от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»; Федеральным законом от 24 июня 1999 г. N 122-ФЗ «Об особенностях несостоятельности (банкротства) субъектов естественных монополий топливно-энергетического комплекса»; Федеральным законом от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Центральным банком России разработана Инструкция от 12 июля 1999 г. N 84-И «О порядке осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) кредитных организаций», которая устанавливает особенности осуществления мер по его предупреждению в кредитных организациях. Российская юридическая энциклопедия «несостоятельность» (банкротство) определяет как неспособность должника удовлетворить требования кредитора (кредиторов), т. е. выполнить взятые на себя обязательства (погасить долги). Надо заметить, что используемые законодателем и отождествляемые им посредством закрытых круглых скобок термины «несостоятельность» и «банкротство», строго говоря, взаимозаменяемыми не являются, поскольку несостоятельность буквально означает отсутствие состояния (разорение). Банкротство же предполагает наличие у несостоятельного юридического (физического) лица еще и долгов (обязательств) перед кредиторами, а также его неспособность осуществлять обязательные платежи в бюджет и внебюджетные фонды. Одним из внешних признаков надвигающегося банкротства является приостановление юридическим или физическим лицом текущих платежей, если они не обеспечивают или заведомо неспособны обеспечить выполнение требований кредиторов в течение трех месяцев со дня наступления указанных в законе сроков. В мировой практике сформировалось два подхода к определению критериев банкротства. Первый из них — объективный: должник признается банкротом, если у него отсутствуют средства на осуществление расчетов с кредиторами. Об этом делается вывод из факта неисполнения (под угрозой банкротства) обязательств на определенную сумму в течение установленного законом времени. Этот критерий получил название критерия неплатежеспособности либо потока денежных средств. Второй подход заключается в том, что банкротом признается должник, стоимость имущества которого меньше общего размера его обязательств. При этом не имеет принципиального значения, насколько размер задолженности превышает установленный законом минимальный размер для признания факта банкротства, насколько просрочена эта задолженность по сравнению с установленным минимальным сроком просрочки. Данный критерий получил название критерия неоплатности либо структуры баланса. Несостоятельность (банкротство) считается состоявшимся фактом после ее признания арбитражным судом или после официального объявления о ней должником при его добровольной ликвидации. Банкротство означает, что активы предприятия (имущество, основные средства, другие долгосрочные вложения, оборотные и финансовые активы) по своей суммарной стоимости не покрывают его пассивы — обязательства, состоящие из заемных и привлеченных средств, включая кредиторскую задолженность <4>. ——————————— <4> Амплеев С. В. Расследование неправомерных действий при банкротстве, преднамеренном банкротстве либо фиктивном банкротстве // Расследование преступлений в сфере экономики: руководство для следователей. М.: Спарк, 1999. С. 360, 361.
С несостоятельностью «субъекта хозяйствования» тесно связаны соответствующие процедуры, которые могут привести к его реорганизации, ликвидации либо к мировому соглашению. Поводами для производства о несостоятельности обыкновенно выступают: а) ходатайство кредитора; б) ходатайство должника; в) ходатайство третьих лиц; г) решение суда; д) требование прокурора. Успешное раскрытие и расследование неправомерных действий при банкротстве, преднамеренного или фиктивного банкротства в значительной степени предопределяется уровнем взаимодействия следователей, оперативных уполномоченных ОБЭП и сотрудников экспертно-криминалистических подразделений ОВД. Казалось бы, что указанная проблема в достаточной мере разработана в науках уголовно-правового блока и урегулирована ведомственными подзаконными нормативными правовыми актами. Тем не менее обобщение сведений, содержащихся в специальной юридической литературе, а также в приказах и инструкциях МВД Российской Федерации, показывает, что вплоть до настоящего времени однозначного подхода к этой проблеме не сложилось. В качестве примера достаточно привести хотя бы Положение об организации взаимодействия подразделений органов внутренних дел Российской Федерации при раскрытии и расследовании преступлений, утвержденное специальным Приказом МВД Российской Федерации (2008) <5>, которое по состоянию на сегодняшний день уже явно устарело. ——————————— <5> Далее для краткости — Положение 2008 г.
В контексте рассматриваемых вопросов, так или иначе касающихся совместной деятельности субъектов взаимодействия, следует выделить отдельные принципиальные ее аспекты, возникающие в ходе выявления, раскрытия и расследования криминальных банкротств: 1) форма и пределы ознакомления следователей с оперативными материалами ОБЭП; 2) взаимодействие следователей и оперативных уполномоченных ОБЭП до возбуждения уголовного дела; 3) взаимодействие следователей и оперативных уполномоченных ОБЭП в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Ведомственные нормативные документы МВД Российской Федерации рассматривают перечисленные вопросы неоднозначно и противоречиво. Так, в Положении 2008 г. отмечается, что с его (начальника оперативного подразделения. — С. Б.) согласия сотрудник оперативного подразделения с соблюдением требований о защите сведений, составляющих государственную, служебную или иную охраняемую законом тайну, до регистрации в книге учета сообщений о происшествиях, представляет материалы ОРД для ознакомления руководителю следственного подразделения (а в его отсутствие при служебной необходимости — дежурному следователю) (п. 22). По данным проводившихся в разные годы исследований, в том числе с участием автора настоящей статьи, в оперативных материалах содержатся самые разные сведения, имеющие существенное значение для своевременного и обоснованного возбуждения уголовных дел (в том числе, по фактам криминальных банкротств). По мнению респондентов, в оперативных материалах содержится информация: о способе преступления (70%), лицах, его совершивших (74%), ухищрениях, используемых для сокрытия преступлений (61%), линии поведения, избранной разрабатываемыми, подозреваемыми, обвиняемыми, свидетелями (40%), составе участников преступной группы и связях лиц, проходящих по делу (64%), размере и характере материального ущерба (38%), лицах, которые могут быть свидетелями (73%), предметах и документах, могущих стать вещественными доказательствами (79%) и др. Важность перечисленных сведений очевидна. Однако оперативная информация представляется следователям в разных формах и пределах. Так, 48% оперативных работников указали, что ограничиваются устным информированием следователей о полученных результатах; 30% — составляют рапорт на имя начальника ОВД с предложением о передаче легализованных материалов следователю; 18% — передают следователям самостоятельно лишь легализованные материалы, и 4% — составляют справку-меморандум. Положение 2008 г. данный вопрос обошло молчанием. Освещая, в частности, порядок взаимодействия следователей и оперативных работников полиции на этапе документирования преступной деятельности, т. е. до возбуждения уголовного дела, указанный нормативный акт обращает внимание лишь на то, что, получив материалы ОРД, руководитель следственного подразделения с учетом специализации и наличия допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, поручает их изучение на предмет достаточности для рассмотрения вопроса о возбуждении уголовного дела, как правило, тому следователю, участие которого планируется в их реализации (п. 23). Респонденты предложили ограничить круг сотрудников следственных подразделений, которым может быть предоставлено право ознакомления с оперативными материалами: оно, по их мнению, должно предоставляться руководителям следственных органов (32%); руководителям следственно-оперативных групп (62%); следователям следственных подразделений УВД (МВД) — 35%. При этом, полагают они, следователей необходимо привлекать не только к обсуждению готовности оперативных материалов для возбуждения уголовного дела (44%), но и хода оперативной разработки (41%); 14% опрошенных считают целесообразным делать это при появлении конкретных фигурантов оперативной разработки и установлении первоначальных эпизодов преступления. Пункт 21 Положения 2008 г. гласит: «С согласия своего начальника сотрудник оперативного подразделения на любой стадии документирования преступной деятельности разрабатываемых им лиц вправе обратиться к руководителю следственного подразделения за помощью в правовой оценке имеющейся оперативной информации, а также за иными необходимыми рекомендациями. Руководитель следственного подразделения с учетом специализации и наличия допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, определяет следователя, который оказывает запрашиваемую помощь, либо самостоятельно дает сотруднику оперативного подразделения соответствующие рекомендации». В ходе исследования 25% оперативных работников указали, что часть материалов выделяется следователями для дополнительной проверки до возбуждения уголовного дела; 47% — отметили, что сталкивались с этим после начала расследования; 22% — пояснили, что все оперативные данные используются следователями в полном объеме. Большинство опрошенных следователей и оперативных работников считают необходимым привлечение следователей к консультированию оперативных уполномоченных по вопросам о направлениях оперативной разработки. Следователи полагают, что это позволяет определить перспективу дальнейшего движения материалов, способствует созданию хорошей доказательственной базы, снижает количество ошибок и сводит к минимуму возможность последующего предоставления «сырого» материала, что в итоге можно рассматривать как форму процессуального контроля за качеством подготовляемых к реализации материалов. Оперативные работники считают, что консультирование дает им возможность обеспечивать полноту и объективность сбора информации, более рационально планировать ОРМ, исключает многократную, часто бессмысленную, пересылку материалов из оперативных подразделений в следственные и обратно, способствует росту профессионального мастерства оперативных уполномоченных и повышению ответственности следователей за судьбу материалов ОРД. Проблема консультирования вызвала возражения незначительной части оперативных работников (10%) и следователей (2%), которые сводятся к следующему: преждевременное участие следователя в оперативной разработке может привести к обвинительному уклону; имеют место случаи разглашения следователями данных, полученных оперативным путем. Здесь следует отметить, что следователи при консультировании выполняют лишь организационно-методические функции, что не может сказаться на их объективности при дальнейшем расследования, а случаи разглашения оперативных сведений следователями минимальны и в равной мере соотносимы с утечкой информации по вине самих оперативных работников. В настоящее время ведомственные нормативные акты однозначно не регулируют форм взаимодействия следователей и оперативных уполномоченных ОБЭП в стадии возбуждения уголовного дела. Такое положение обусловлено состоянием уголовно-процессуального законодательства России, которое в части рассматриваемого вопроса лишь недавно претерпело изменения, согласно которым следователь стал вправе давать органам дознания обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий не только по расследуемым им уголовным делам, но и в ходе процессуальных (первоначальных, предварительных, доследственных) проверок. Опрошенные следователи и оперативные уполномоченные ОБЭП считают целесообразным осуществление взаимодействия на данном этапе путем совместного обсуждения готовности оперативных материалов к реализации, согласованного планирования следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, создания и деятельности следственно-оперативных групп. Совместное обсуждение оперативных материалов по содержанию во многом совпадает с консультированием и преследует цель определения их готовности к реализации, в качестве которых согласно Положению 2008 г. выступают: — сведения о том, где, когда, какие признаки и какого именно преступления обнаружены, а также имеющиеся иные фактические данные по каждому установленному эпизоду противоправной деятельности; — обстоятельства, при которых имело место их обнаружение; — установочные и характеризующие сведения о лице (лицах), его совершившем (если оно известно), а также данные об иных объектах документирования, включая имущественное положение разрабатываемых (проверяемых) лиц, и очевидцах преступления (если они известны); — сведения о местонахождении предметов и документов, которые могут стать вещественными доказательствами; — сведения о любых других фактах и обстоятельствах, имеющих значение для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (ст. 24). Российский законодатель в ст. 163 УПК РФ «Производство предварительного следствия следственной группой» проигнорировал процедуру оформления следственно-оперативной группы. Логика развития отраслевого законодательства (практики его применения) в части рассматриваемого вопроса позволяет заключить следующее: факт создания следственно-оперативной группы должен оформляться постановлением, выносимым руководителем (его заместителем) следственного органа, следователем, назначенным руководителем следственно-оперативной группы. Введение в ее состав оперативных уполномоченных ОБЭП следует согласовывать с начальником ОВД (полиции), издающим по данному факту приказ. Подобная практика представляется вполне приемлемой для процессуального оформления следственно-оперативной группы. Если же последняя создается на этапе подтверждения на оперативном уровне первичной информации о признаках надвигающегося криминального банкротства, указанную группу предпочтительнее оформлять совместным приказом руководителя следственного органа и начальника ОВД (полиции). Процессуальное оформление группы в форме постановления следует расценивать в качестве документа, отражающего два не исключающих, а взаимодополняющих друг друга правовых решения: первое и основное — о создании следственной группы; второе — о поручении органу дознания производства оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий на всем протяжении расследования. В последнем случае целесообразно учитывать предложения, уже высказывавшиеся в специальной юридической литературе. Суть их сводится к тому, что отдельные поручения о производстве оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий, направляемые следователем органу дознания в порядке п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, по общему правилу предпочтительнее оформлять постановлением, являющимся обязательным для исполнения всеми государственными органами, учреждениями, должностными лицами и гражданами. Данные, полученные в ходе опроса, показывают, что круг следственных, процессуальных и иных действий, которые могут поручаться оперативным работникам, не должен ограничиваться лишь теми, которые носят конфликтный характер (обыск, выемка, наложение ареста на имущество, принудительный привод, и проч.). Часть респондентов (34% следователей и 27% оперативных работников) считают возможным поручение оперативным уполномоченным ОБЭП любых следственных действий, кроме тех, которые относятся к исключительной компетенции следователя; 26% следователей и 58% оперативных работников полагают, что круг таких действий должен определяться содержанием ОРМ; 38% следователей и 13% оперативных работников высказались за такую организацию работы, при которой оперативным работникам поручается производство следственных действий, не связанных с необходимостью принятия самостоятельных процессуальных решений. Как уже отмечалось, внешними признаками банкротства является приостановление текущих платежей соответствующего субъекта, если он не обеспечивает или заведомо неспособен обеспечить выполнение требований кредиторов в течение трех месяцев со дня наступления установленных законом сроков. На их выявление и должны ориентироваться оперативные уполномоченные ОБЭП ОВД (полиции). В настоящее время можно выделить следующие способы неправомерных действий при банкротстве, преднамеренного или фиктивного банкротства. Преднамеренное заключение руководителями предприятий договоров на реализацию готовой продукции по заниженным ценам или закупку сырья по завышенным ценам с фирмами, зарегистрированными на подставных лиц. В результате этого хозяйствующий субъект начинает работать в убыток и через некоторое время заявляет о банкротстве; при этом его финансовые средства оказываются на счетах указанных фирм, осуществляющих впоследствии их обналичивание. Руководство юридического лица, предвидя негативные последствия, вносит основные средства или недвижимое имущество в качестве вклада в уставной капитал дочернего предприятия по частям в пределах стоимости имущества, на распоряжение которым не требуется решения собрания акционеров. Через некоторое время это дочернее предприятие отделяется от головного, отчуждая переданные ему активы. При этом доля основного предприятия не превышает 49%, и оно не имеет решающего голоса при распоряжении активами дочернего предприятия, которое эти средства распродает. В результате предприятие, лишенное средств, переданных им в качестве вклада, вынуждено объявить о своей несостоятельности. В ряде случаев руководителями юридических лиц умышленно оформляется поручительство по договорам, заключенным сторонними организациями. Впоследствии из-за их отказа от выполнения принятых обязательств и погашения кредиторской задолженности весь ущерб вынуждено компенсировать предприятие-поручитель. Поскольку сумма взысканий обычно превышает объем активов, предприятие объявляет о своем банкротстве. В некоторых случаях руководители юридического лица преднамеренно выдают векселя в счет платежей по текущей задолженности со значительной скидкой (более 90%) участвующим в сговоре партнерам, которые их скупают и предъявляют к оплате. Таким образом, у предприятия растет задолженность, и оно в конечном итоге «приходит» к банкротству. Не менее популярны ситуации, когда участвующими в сговоре аффилированными лицами выдаются векселя, а само предприятие — аваль, выступая, таким образом, гарантом по оплате. Так как указанными лицами обязательства по векселям не выполняются, предприятие вынуждено брать расходы на себя, что неминуемо приводит к его банкротству. Не менее распространенной практикой является умышленное умолчание руководством предприятия (при оформлении заключаемых сделок) об имуществе, находящемся в его ведении (имущественных обязательствах). Возможны варианты: невнесение в баланс доходов путем фальсификации учетной или отчетной бухгалтерской документации. С целью уклонения от погашения обязательств, возникающих по этим сделкам, руководство предприятия фиктивно объявляет его банкротом. Неправомерное удовлетворение требований кредиторов. За счет нарушения очередности погашения требований или их соразмерности путем «неверного» определения размеров требований (как в большем, так и в меньшем объеме), необоснованного включения, непринятия или исключения требований кредиторов в их реестр и т. д. Инициирование процесса о банкротстве без должных на то оснований. Здесь злоумышленники заключают договоры на поставку товаров с оговоренной заранее стоимостью. В дальнейшем «партнер», полностью выполнив установленные договором обязательства, скрывается и начинает всячески уклоняться от получения встречного удовлетворения, причитающегося по сделке на протяжении трех или более месяцев. Таким образом, у «контрагента» возникают формальные основания для подачи заявления в арбитражный суд о признании организации — «должника» банкротом. Для выявления и документирования признаков неправомерных действий при банкротстве, преднамеренного или фиктивного банкротства необходимо проводить детальный анализ финансового состояния предприятия-должника за последний финансовый период и условия заключенных за это время сделок. Для этого посредством использования традиционных средств и методов ОРД изучается обеспеченность обязательств предприятия перед его кредиторами. Учитывается величина чистых активов, обеспеченность предприятия оборотными средствами. Расчет данных показателей является стандартным этапом проведения аудиторских проверок. Целесообразно использовать результаты проводившихся в разное время аудиторских проверок предприятия-должника. После получения данных показателей появляется возможность рассмотреть финансовую деятельность соответствующего экономического субъекта в динамике. Это позволяет выяснить, как влияли на дееспособность предприятия те или иные управленческие решения, сделки, мероприятия по реорганизации и т. п. При выявлении существенного ухудшения состояния предприятия за рассматриваемый период рекомендуется изучать документацию, отражающую характер сделок, повлекших изменения в показателях обеспеченности обязательств должника перед кредиторами; проводить сравнительный анализ установленных в договорах и сложившихся на рынке цен на аналогичные товары. Так, в ряде случаев необоснованно завышается цена покупки ценных бумаг (в большинстве случаев это необеспеченные векселя фиктивных фирм). В других ситуациях берется кредит под необоснованно жесткие условия (как правило, предприятие обязуется вернуть его за короткий срок со значительными процентами, объясняя свои действия срочной потребностью в «живых» деньгах и невозможностью найти более выгодный вариант кредитования). Указанные обстоятельства свидетельствуют, что сделки заключались с целью введения предприятия в крабовое финансовое состояние с тем, чтобы впоследствии предоставить третьим лицам возможность требования с него значительных денежных сумм. В то же время получило распространение заключение контрактов по продаже активов предприятия (прежде всего основных средств) по цене значительно ниже их себестоимости, либо внесение их в качестве вкладов в уставной капитал дочерних предприятий. Таким образом, указанное несоответствие цен является первым и основным признаком того, что предприятие намеренно вводится в состояние, близкое к банкротству. Также следует изучать порядок и сроки оплаты, установленные в договорах, поскольку возможны манипуляции, когда на определенную дату предприятию предъявляется сразу несколько крупных требований об оплате приобретенных товаров или о возврате кредитов, и оно, не имея свободных средств, формально может считаться неспособным отвечать по своим обязательствам. В указанных случаях по заявлению одного из кредиторов может быть инициирован процесс о банкротстве. Очевидно, что своевременно выявить, задокументировать и легализовать подобные сведения в форме возбуждения уголовного дела в целях последующего расследования наиболее эффективно могут следственно-оперативные группы, формируемые в момент подтверждения на оперативном уровне первичных сведений о любом из готовящихся, совершаемых или совершенных преступлений, относимых к криминальным банкротствам.
