КОЛЛЕКТОРСКИЕ АГЕНТСТВА И СЛУЖБА СУДЕБНЫХ ПРИСТАВОВ: ФОРМАТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Д. Ю. ЖДАНУХИН
Жданухин Дмитрий Юрьевич, президент Ассоциации корпоративного коллекторства, генеральный директор Центра развития коллекторства, кандидат юридических наук.
Совершенствование государственного и частного механизмов решения долговых проблем связано как с законодательным регулированием, так и с появлением новых форматов их взаимодействия. Автор анализирует основные законопроекты о коллекторской деятельности и обращает внимание на необходимость повышения роли информационной мотивации добровольного исполнения должниками своих обязательств.
Ключевые слова: судебные приставы, коллекторство, PR-сопровождение исполнительного производства.
Эффективная деятельность в современной быстро меняющейся ситуации возможна, если ориентироваться на будущее. Это особенно актуально для такой новой и находящейся в процессе становления сферы, как коллекторская деятельность, т. е. комплексное преимущественно внесудебное взыскание задолженности. При этом развитие коллекторства нельзя анализировать в отрыве от реформирования службы судебных приставов, которая занимается исполнительным производством. Сопровождение исполнительного производства нередко является составляющей коллекторских услуг, а фигура пристава-исполнителя может присутствовать в общении коллекторов с должником с самого начала переговоров. Государственный и частный механизмы решения долговых проблем, естественно, взаимосвязаны, и важно понять, как они будут взаимодействовать в будущем.
Законодательные рамки и тенденции развития коллекторства
Прежде чем перейти к описанию основных тенденций и необычных форматов взаимодействия коллекторов и приставов в будущем, отметим, какие законодательные и иные факторы будут влиять на развитие ситуации. В отношении коллекторства необходимо учитывать следующее. 1. Законодательное урегулирование коллекторской деятельности продолжит развиваться, что повлечет появление большего количества агентств различных видов, в том числе с иностранным капиталом. В настоящее время уже есть два отличающихся законопроекта о регулировании взыскания просроченной задолженности. Один из них подготовлен Минэкономразвития России, а другой, хотя и подготовлен позже, уже внесен в Государственную Думу депутатом Анатолием Аксаковым. 2. Будет усиливаться дифференциация направлений коллекторской деятельности, разделение коллекторства на корпоративное (т. е. взыскание задолженности юридических лиц) и розничное (т. е. взыскание задолженности физических лиц по кредитам банков, коммунальное, телекоммуникационное коллекторство и др.). При этом основные законодательные ограничения будут касаться только взыскания задолженности по кредитам банков. 3. Коллекторские процедуры как расширенный претензионный порядок разрешения долговых споров будут все больше интегрироваться в практику деятельности кредиторов, медиаторов, третейских судов. 4. Развитие российской модели коллекторства характеризуется готовностью к преодолению несовершенства правовых механизмов взыскания, распространены юридические злоупотребления должников, общий негативный информационный фон. Проанализируем, как на коллекторстве в России могут сказаться разрабатываемые законодательные ограничения. Появление актуальных в настоящее время законопроектов о регулировании коллекторской деятельности Минэкономразвития и А. Аксакова во многом подготовлено ведущимися уже пять лет дискуссиями по поводу необходимости «легализации» и ограничения практики профессионального взыскания долгов. При этом в проекте А. Аксакова видна ранее отсутствовавшая направленность на своего рода защиту граждан от коллекторов. Вполне возможно, что этот проект появился в противовес слишком жесткой в части ограничений коллекторов инициативе Минэкономразвития. Различие содержания законопроектов проявляется уже в названии. Проект А. Аксакова, который раньше начал проходить формальные процедуры, называется «О защите прав и законных интересов физических лиц при взыскании задолженности», а проект Минэкономразвития, который в три раза больше по объему, — «О деятельности по взысканию просроченной задолженности физических лиц». Изначально инициатива ведомства Эльвиры Набиуллиной была более амбициозна. Если проследить изменение текста министерского законопроекта, то сначала там не было привязки только к досудебному взысканию и сфокусированности на регламентации взыскания с физических лиц, но после всех доработок сохранились более жесткие, чем в проекте А. Аксакова, требования к коллекторским агентствам и их саморегулируемым объединениям. Ограничение сферы регулирования внесудебным взысканием задолженности граждан вполне естественно. Дело в том, что основная критика коллекторских агентств со стороны Роспотребнадзора, СМИ и антиколлекторов связана именно с неоднозначной оценкой работы отдельных коллекторов с задолженностью простых людей. Практически отсутствуют жалобы на методы взыскания коллекторскими агентствами долгов организаций, поскольку зачастую такая ситуация воспринимается как проявление борьбы равных субъектов. Этот момент делает все более актуальной специализацию ряда агентств на корпоративном коллекторстве. Также практически не вызывает нареканий сопровождение коллекторами исполнительного производства, значит, возможно выделение постсудебной специализации (отдельные примеры есть уже в настоящее время). Общими для обоих законопроектов моментами являются: — большинство уже существующих ограничений (запрет нарушать охраняемую законом тайну, посягать на жизнь, здоровье, имущество, честь и достоинство должников и т. д.); — необходимость уведомления должника о начале взыскания (заметим, что обязательная письменная форма уведомления в проекте Минэкономразвития вызывает много вопросов), а также сообщения ему достоверной и полной информации; — ограничение по времени воздействия (в проекте А. Аксакова запрещено беспокоить должника с 21 до 8 часов, а в проекте Минэкономразвития — с 22 до 6); — запрет на передачу информации о долге третьим лицам (работодателю, соседям и т. д.); — необходимость для субъекта коллекторской деятельности состоять в саморегулируемой организации (СРО) и застраховать ответственность; — запрет кредитору привлекать одновременно двух коллекторов для взыскания одного долга (по проекту А. Аксакова сам кредитор в период работы представителя не вправе предпринимать действия по взысканию задолженности). Рассматривая содержание проекта закона, предлагаемого Минэкономразвития, сначала обратим внимание на некоторые коллизии. 1. Не определено, как предлагаемый закон будет влиять на досудебную работу сотрудников юридических фирм, не являющихся субъектами коллекторской деятельности, но действующих на основании доверенности, ведь в ч. 2 ст. 3 проекта устанавливается возможность взыскания просроченной задолженности физического лица только кредитором или субъектом коллекторской деятельности. Также предлагаемый проект, по сути, игнорирует возможность проведения медиации в соответствии с уже действующим Федеральным законом от 27.07.2010 N 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)». Может ли медиация в отдельных случаях быть разновидностью деятельности по взысканию просроченной задолженности, законопроект не говорит. 2. Требование обязательного письменного уведомления о заключении договора на взыскание просроченной задолженности по почте заказным письмом с уведомлением о вручении либо путем вручения под расписку (ч. 2 ст. 4) существенно удорожает процедуру взыскания задолженности, которая в настоящее время в профессиональных коллекторских агентствах обычно начинается с более оперативного и дешевого устного общения по телефону. Вместе с тем неясны последствия неисполнения этой обязанности для конкретного случая. Отметим, что проект А. Аксакова допускает возможность устного уведомления. 3. Право должника потребовать от взыскателя взаимодействия только в письменной форме (ч. 2 ст. 10 проекта) также делает более дорогим процесс взыскания долгов физических лиц и создает возможности злоупотреблений со стороны должников. Одновременно этот пункт вполне может остаться декларативным, так как в случае спора должник будет обязан доказать, что соответствующее требование было получено взыскателем. Анализируемый проект ограничивает слишком частое общение с должником по инициативе взыскателя (не более трех раз в сутки и (или) не более двух раз в течение часа). Это ограничение вполне разумно даже с точки зрения эффективности, так как надоедание должнику часто убеждает последнего в наличии морального права не платить в ответ на неэтичные приемы взыскания. Проект Минэкономразвития закрепляет возможность получения денежных средств от должника коллектором, а не кредитором (подп. 7 ч. 2 ст. 4), в то время как проект А. Аксакова это запрещает, что вполне обоснованно в целях исключения соблазнов для сотрудников коллекторских агентств. Законопроект Минэкономразвития содержит ст. 13 — «Предоставление информации по запросу профессионального взыскателя», которая, с одной стороны, особого значения не имеет, так как сводится к регулированию получения сведений, в отношении которых не установлен режим какой-либо охраняемой законом тайны, а с другой стороны, может вызвать коллизии. Дело в том, что установлен десятидневный срок на ответ и отсутствует информация о плате за предоставление сведений, необходимых для осуществления коллекторской деятельности, которая взимается, например, за поиск информации в Едином государственном реестре юридических лиц и других информационных ресурсах. В связанном законопроекте, регламентирующем изменение режима банковской тайны, прописанного в Федеральном законе от 02.12.1990 N 395-1 «О банках и банковской деятельности», предлагается закрепить возможность доступа коллекторов к такой тайне. Весьма необычна ответственность за разглашение сведений, составляющих профессиональную тайну субъектов коллекторской деятельности (п. 4 ст. 14). Профессиональные взыскатели не вправе передавать сведения и документы, составляющие охраняемую законом тайну и связанные с деятельностью по взысканию проблемной задолженности, в том числе полученные от клиента или созданные в ходе работы, третьим лицам либо разглашать эти сведения и содержание документов без предварительного письменного согласия лица, которому оказывались услуги. Разработчики законопроекта Минэкономразвития, возможно по аналогии с американским законом «О добросовестной практике взыскания долгов» (Fair Debt Collection Practices Act), предлагают установить ответственность либо в виде возмещения убытков, либо в виде компенсации в пределах от 1000 до 100000 руб. по решению суда. В свою очередь, проект А. Аксакова предусматривает возможность применения по решению суда, куда обращается уполномоченный орган исполнительной власти, такой меры ответственности за нарушение прав и законных интересов физических лиц — должников, как ликвидация юридического лица или прекращение деятельности индивидуального предпринимателя, допустивших нарушение (п. 2 ст. 13 проекта). Как уже отмечалось, проект Минэкономразвития намного более подробен, чем проект А. Аксакова, который в части деятельности саморегулируемых организаций коллекторов, по сути, отсылает к общему Федеральному закону от 01.12.2007 N 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях» (далее — Закон N 315-ФЗ). В проекте Минэкономразвития больше половины текста проекта заняла глава V «Государственное регулирование в сфере деятельности профессиональных взыскателей, саморегулируемые организации». В настоящее время сложно сказать, какой из законопроектов будет принят. В любом случае при появлении закона возможны два сценария, которые различаются в зависимости от роли, выполняемой СРО. В первом сценарии формируется весьма ограниченное количество СРО, которые реально контролируют соблюдение стандартов своими участниками. Во втором создается много СРО (как в строительной отрасли или у арбитражных управляющих). По нашему мнению, второй сценарий более реален, хотя, в отличие от ситуации со строительными СРО, его реализации могут помешать усилия антиколлекторов и юристов, представляющих интересы должников, которые будут требовать привлечения к ответственности «невнимательных» СРО. Предполагается, что значительную роль будет играть Роспотребнадзор, не желающий упускать контроль над соблюдением прав потребителей финансовых услуг. Следует также затронуть такой вариант обхода чрезмерных ограничений закона, как перенос внесудебной активности на судебную (сразу после подачи соответствующего заявления) и послесудебную стадии, когда информацию, содержащуюся в судебном акте (решении/судебном приказе/исполнительном листе), уже можно будет передавать родственникам, соседям, работодателю должника. Эта тенденция может привести к некоторому увеличению нагрузки на службу судебных приставов. Одновременно вполне вероятно появление большего количества третейских судов для максимально быстрого рассмотрения споров (правда, при этом необходимо будет обойти ограничение на включение третейской оговорки в договоры присоединения) или создание при банках специальных центров медиации. Можно прогнозировать еще такие последствия принятия коллекторского закона, как: — активизация коллекторской деятельности внутри банков-кредиторов и создание собственных коллекторских агентств и их СРО; — усиление внимания Федеральной антимонопольной службы к положению крупных коллекторских агентств, если законопроект будет принят в максимально жестком виде, затрудняющем существование небольших региональных коллекторских агентств; — вытеснение части коллекторов, особенно работающих с долгами организаций, в области медиации и юридического бизнеса. «Черные» коллекторы, злоупотреблениями которых часто обосновывают необходимость скорейшего принятия закона, останутся на рынке. Учитывая, что наблюдается спрос на определенного рода незаконные и даже преступные действия (вымогательство, самоуправные действия в отношении должников и т. д.), ожидать полного искоренения «черных» коллекторов с принятием любого из законопроектов вряд ли возможно. Особый интерес представляет также вопрос о распространении информации в процессе взыскания задолженности. Дело в том, что проекты законов, регламентирующих коллекторскую деятельность, ограничивают передачу третьим лицам информации о наличии долга. Однако если коллекторское агентство, не указывая на наличие долга, обращается к работодателю или родственникам должника с просьбой сообщить о его финансовом состоянии, будет ли это являться распространением такой информации? Будет ли являться неправомерным раскрытием информации подобное обращение юридической фирмы или кредитного брокера, созданных при коллекторском агентстве? Российский опыт показывает, что на практике чрезмерные ограничения обходятся, а многие аспекты, связанные с коммуникацией, т. е. распространение информации, ее сбор и уточнение в общении с разными лицами, поддаются правовому регулированию весьма плохо.
Повышение эффективности работы службы судебных приставов
Изменения в деятельности Федеральной службы судебных приставов могут быть связаны прежде всего с Долгосрочной программой повышения эффективности исполнения судебных решений (2011 — 2020 годы) (далее — Программа), которая до сих пор, судя по информации сайта Минюста России, остается в проекте. Этот программный документ учитывает множество факторов, в том числе развитие коллекторской деятельности, распространение практики медиации и т. д. Рассмотрим основные положения этого документа, который, как мы видим по изменениям законодательства об исполнительном производстве, вступившим в действие с 2012 г., уже постепенно реализуется. В Программе рефреном звучит идея о том, что важна мотивация добровольного исполнения судебных актов без применения мер государственного принуждения. Выполнение этой задачи невозможно без PR-технологий, которые приставы и сейчас уже достаточно широко используют (к ним можно отнести действия, вызывающие широкое общественное обсуждение, к примеру арест котов и холодильников, что заставляет должников задуматься о необходимости вовремя погашать долги). Способствует добровольному исполнению и такая новая технология, как запрет на выезд из РФ. При этом видны сложности в части отражения в Программе конкретных мер по мотивации добровольного исполнения судебных решений, поскольку применение PR или гуманитарных технологий <1> достаточно сложно описать в стилистике нормативного акта. ——————————— <1> Гуманитарные технологии определяются П. Г. Щедровицким и Е. В. Островским как создание, изменение и обработка рамок и правил поведения людей (Щедровицкий П. Г., Островский Е. В. Гуманитарные технологии, развитие общественных связей и… имидж России // Со-Общение. 1999. N 1).
Кроме ставки на мотивацию должников, в Программе фиксируются следующие важные моменты. 1. Приставов предлагается перевести в разряд сотрудников правоохранительных органов. Такой шаг ведет к увеличению социальных гарантий для работников ФССП, а значит, может повысить их мотивированность. 2. Приставов-исполнителей разделят на два вида: а) собственно приставы-исполнители с обязательным высшим юридическим образованием; б) помощники приставов-исполнителей, к которым предъявляются те же требования, что и сейчас (не обязательно высшее юридическое образование), но становятся обязательными для них дополнительные курсы подготовки. Основная идея — квалифицированные приставы не должны тратить время на фактические действия (вручения повесток, проведение описи имущества и т. д.). 3. Предлагается рассмотреть введение тарифа за исполнительное производство (по аналогии с госпошлиной), чтобы частные взыскатели не обращались с исполнительными листами на небольшие суммы и прилагали усилия для самостоятельного взыскания <2>. ——————————— <2> Такой шаг может повысить рентабельность коммунального и телекоммуникационного коллекторства, так как в рамках этих направлений приходится иметь дело с небольшими суммами долгов.
4. Исполнительное производство по небольшим суммам будет начинаться только тогда, когда сумма за счет штрафов за неисполнение решения суда станет существенной (аналогия с налоговыми пенями и штрафами). 5. Предлагается убрать возможность возврата и новой подачи исполнительного листа, т. е. взыскателю остается только вариант окончательного отказа от использования процедуры принудительного взыскания. 6. Статья 315 УК РФ «Неисполнение решения суда» наконец заменит ст. 177 УК РФ «Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности» и ст. 157 УК РФ «Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей и нетрудоспособных родителей». 7. Приставам передадут некоторые оперативно-розыскные полномочия. 8. Появятся новые методы стимуляции к исполнению решения суда: ограничение прав на управление автомобилем и др. 9. Делопроизводство будет осуществляться в электронном виде (документооборот самого исполнительного производства, обмен информацией с судами, иными государственными органами, нотариусами и т. д.). 10. Достаточно большое внимание уделяется взаимодействию с коллекторами, но фиксируется основная идея: коллекторы не должны подменять приставов, и частную деятельность по взысканию просроченной задолженности необходимо четко регламентировать и контролировать. В результате реализации Программы эффективность работы службы судебных приставов должна существенно повыситься, а значит, возможно некоторое уменьшение объемов долгов, передаваемых коллекторским агентствам. Вполне вероятно, что менее востребованной станет услуга по сопровождению исполнительного производства в рамках взыскания долгов граждан и организаций, следовательно, коллекторы все больше будут сосредотачиваться на внесудебном взыскании (прежде всего до обращения в суд) <3>. ——————————— <3> Мы говорим о внесудебном, а не только досудебном взыскании в связи с тем, что психологические методики, на которые делают ставку коллекторы, могут применяться и во время судебного разбирательства, и после него, в том числе параллельно с исполнительным производством. Ранее мы указывали, что из-за чрезмерных ограничений распространения информации в ходе взыскания активная работа с должником может начинаться уже после получения решения суда; сейчас отметим, что эта работа вполне может не привязываться к исполнительному производству.
Можно сказать, что в будущем может усилиться конкуренция государственного и частного механизма решения долговых проблем, особенно при более тщательном освоении ФССП психологических методик мотивации добровольного исполнения решений судов и соблюдения договорных обязательств.
Форматы взаимодействия коллекторов и приставов
Описание форматов взаимодействия приставов и коллекторов начнем с распространенного и в настоящее время сопровождения коллекторскими агентствами исполнительного производства в интересах кредитора. Коллекторские агентства в рамках, определенных действующим законодательством, помогают эффективному прохождению исполнительных процедур. Законодательной основой для поддержки усилий судебных приставов-исполнителей являются: 1) право заявлять ходатайства, участвовать в совершении исполнительных действий, давать устные и письменные объяснения в процессе совершения исполнительных действий, приводить свои доводы по всем вопросам, возникающим в ходе исполнительного производства (ч. 1 ст. 50 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»; далее — Закон «Об исполнительном производстве»); 2) право использовать для розыска по заявлению взыскателя сведения, полученные в результате осуществления частной детективной (сыскной) деятельности (ч. 11 ст. 65 Закона «Об исполнительном производстве» в редакции Федерального закона от 03.12.2011 N 389-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»); 3) возможность участия в исполнительном производстве понятых (ст. 59 Закона «Об исполнительном производстве»). Основные виды помощи коллекторских агентств сотрудникам ФССП России: — предоставление информации, в том числе за счет привлечения частных детективов; — организационное содействие (поиск понятых, их доставка и т. д.); — принятие на хранение арестованного имущества. В будущем некоторые встречающиеся в настоящее время варианты помощи (доставка некоторых запросов и т. д.) могут стать неактуальными из-за совершенствования работы ФССП России, о котором мы писали выше. Также может снизиться коррупционное воздействие на сотрудников службы судебных приставов, которое, к сожалению, пока встречается. Важным фактором для этого может стать распространение новых форматов взаимодействия коллекторов и приставов.
Совместные информационные (PR) кампании как новый формат взаимодействия приставов и коллекторов
Новым форматом, который может помочь эффективной деятельности государственного и частного механизма защиты нарушенных интересов, являются совместные информационные (PR) кампании, направленные на мотивацию добровольного исполнения решений судов. Роль информационного воздействия в работе коллекторов и приставов постоянно возрастает, а изменения законодательства создают дополнительные возможности для такого рода сотрудничества. Так, Федеральным законом от 03.12.2011 N 389-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в ч. 11 ст. 65 Закона «Об исполнительном производстве» была закреплена возможность судебного пристава-исполнителя использовать на безвозмездной основе средства массовой информации для розыска должника-гражданина. Данная норма, усиливающая PR-стратегию ФССП, имеет некоторые, с нашей точки зрения, недостатки: — объектами розыска может быть только гражданин-должник или ребенок, но не имущество должника; — отсутствует прописанный механизм безвозмездного взаимодействия со СМИ. Однако даже в таком виде норма весьма ценна, так как позволяет не только найти скрывающегося должника, но и через фиксацию в публичном пространстве наличия за конкретным лицом задолженности дополнительно мотивировать его к исполнению обязательств. Дело в том, что нередко деятельность физических лиц, которые сами по себе или как поручители по корпоративным кредитам оказались обязаны выплатить крупные суммы денег, затрагивает публичную сферу, их личная репутация влияет на кредитные рейтинги компаний, связанных с ними. Появление правильно сформулированной и поданной информации о розыске даст дополнительный толчок для исполнения решения суда. Роль коллекторских агентств в подобной информационной кампании по розыску должников, обладающих большими финансовыми, административными и прочими ресурсами (можно сказать, WP-должников), может сводиться к помощи во взаимодействии с изданиями или вещательными СМИ, правильной формулировке сообщения с учетом целевой аудитории и т. д. Дело в том, что специалисты коллекторских агентств как коммерческих, а не государственных структур лучше понимают особенности восприятия информации предпринимателями, к тому же коллекторскому агентству будет проще привлечь профильных специалистов (пиарщиков, психологов) и оплатить их услуги. Более того, пока не налажен механизм взаимодействия приставов и СМИ, именно коллекторские агентства в отдельных ситуациях могут помочь использовать описанное право за счет компенсации СМИ возникающих потерь. Другим вариантом совместной работы приставов и коллекторов в сфере PR, но уже для взыскания существенного количества небольших по размеру долгов граждан, может стать размещение социальной рекламы. По аналогии с информационными кампаниями ФНС, примерами сотрудничества ГИБДД и страховых компаний могут размещаться рекламные щиты, призывающие помнить о своих долгах и своевременно их погашать. Такого рода воздействие актуально для решения долговых проблем сотовых операторов, управляющих компаний сферы ЖКХ, Ростелекома и др. Сотрудничество приставов с коллекторскими агентствами дало бы возможность обеспечить системность информационного воздействия на должников. Работники коллекторских call-центров могут, к примеру, посредством телефонной связи доводить до должников информацию об опубликовании сведений о задолженности, подобная информация также может отражаться в направляемых им письменных претензиях и т. д.
Инструменты для мотивации приставов и сдерживания злоупотреблений
По мнению взыскателей, часто важной проблемой является не отсутствие необходимых для эффективной работы полномочий, а низкая мотивированность конкретных приставов-исполнителей к достижению необходимых результатов. Как мы уже отмечали, ситуация может поменяться за счет изменения статуса приставов-исполнителей и снижения нагрузки на них. Однако актуальность непротивоправной мотивации приставов к эффективному исполнению своих обязанностей, по нашему мнению, сохранится. В настоящее время при столкновении со злоупотреблениями судебных приставов-исполнителей взыскатель может выбрать один из следующих способов реагирования: — жалоба вышестоящему руководителю службы судебных приставов вплоть до главного судебного пристава РФ (ст. 123 Закона «Об исполнительном производстве»); — заявление об оспаривании действий или бездействия судебного пристава-исполнителя в арбитражный суд или суд общей юрисдикции (ст. 128 Закона «Об исполнительном производстве»); — жалоба в прокуратуру для реагирования в порядке надзора за исполнением законов (ст. 21 Федерального закона от 17.01.1992 N 2202-1 «О прокуратуре РФ»); — заявление в порядке ст. 144 УПК РФ о возможном совершении должностного преступления: злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), превышении должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), вымогательстве взятки (п. «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ). Использование одного из предложенных вариантов воздействия на приставов не исключает в дальнейшем или параллельно перехода к другим способам защиты нарушенных прав. Естественно, каждый из описанных инструментов влияния может применяться при наличии определенных условий. Вместе с тем ситуации, порождающие жалобы в порядке подчиненности, судебное обжалование и обращение в прокуратуру, часто бывают практически одинаковыми. Отдельно стоит отметить, что коллекторы в некоторых случаях могут использовать вполне правомерное психологическое воздействие, когда приставу демонстрируются проекты соответствующих жалоб, чтобы он смог скорректировать свою деятельность для предотвращения неблагоприятного развития событий. Действенность описанных механизмов противодействия злоупотреблениям у практиков часто вызывает вопросы, так как из-за большого количества разнообразных жалоб у конкретных сотрудников ФССП России иногда вырабатывается своего рода иммунитет (одной жалобой больше, одной меньше — все равно жалуются постоянно, а оправдание в виде чрезмерной нагрузки и низкой заработной платы по-прежнему остается). Такое положение дел требует поиска новых подходов к мотивации приставов и сдерживанию их злоупотреблений. В основе нового подхода лежит возможность организации информационного (PR) сопровождения исполнительного производства. Сразу отметим, что PR-сопровождение вполне может помочь самим приставам-исполнителям обосновать, почему они более активно начали работать по каким-то конкретным исполнительным листам. Также вынужденно появляющиеся в рамках информационного сопровождения тексты (к примеру, пресс-релизы) могут дополнительно демонстрировать неизбежность неблагоприятных последствий для должников, которые по каким-то причинам, в том числе коррупционным, начали думать, что смогут избежать принудительного взыскания задолженности. С течением времени алгоритм PR-сопровождения исполнительного производства может совершенствоваться и усложняться. Например, объединения коллекторов и юристов могут вести постоянные рейтинги отделов службы судебных приставов, которые будут фиксировать успехи и недостатки в процессе принудительного исполнения судебных решений. Пока не хватает своего рода прецедента, т. е. запуска пилотного проекта и объяснения, как общественный контроль может мотивировать отдельных нерадивых приставов через привлечение к их работе внимания СМИ. Рейтинг целесообразно составлять в крупных городах, где сосредоточено много кредиторов, профессиональных юридических и коллекторских организаций. Естественно, он должен пройти тщательную юридическую экспертизу, чтобы избежать претензий в части распространения недостоверных порочащих сведений (например, информация без четких доказательств может представляться как мнение, что исключает проверку ее на соответствие), действительно быть прозрачным и проверяемым. Позитивное влияние рейтинг отделов ФССП может оказать, если будет постоянно обновляться в Интернете и если на него будут ссылаться журналисты. По сути, рейтинг может заменить общественный контроль над деятельностью государственной системы исполнения решений судов, который сейчас осуществляется в виде общественных советов при территориальных органах ФССП России.
***
В заключение подчеркнем, что основные тенденции развития коллекторской деятельности и государственной исполнительной системы, а также появление новых форматов их взаимодействия помогут более эффективно защищать права граждан и организаций. Заинтересованным лицам стоит приложить усилия, чтобы это будущее наступило как можно скорее и состояние долговой безопасности в России улучшилось.
