Субсидиарное применение правовых норм как способ оптимизации законодательного регулирования

(Абрамова А. И.) («Журнал российского права», 2013, N 10)

СУБСИДИАРНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ПРАВОВЫХ НОРМ КАК СПОСОБ ОПТИМИЗАЦИИ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

А. И. АБРАМОВА

Абрамова Александра Ивановна, ведущий научный сотрудник отдела теории законодательства ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Определяется содержание понятия субсидиарного применения, его правовая природа, соотношение с другими правовыми институтами, прежде всего аналогией закона. Показаны место и роль субсидиарного применения в механизме современного законодательного регулирования общественных отношений.

Ключевые слова: субсидиарное применение, норма, правовое регулирование, отрасль законодательства.

Subsidiary application of legal norms as a method of optimization of legislative regulation A. I. Abramova

The definition deals with the content of the notion of subsidiary application, its legal nature, the relationship with other legal institutions, above all, the analogy of the law. The place and the role of the subsidiary application in the mechanism of the modern legal regulation of social relations are showed.

Key words: subsidiary application, norm of law, legal regulation, branch of legislation.

Проблема субсидиарного применения не получила широкого научного освещения, хотя сама идея существования данного явления в разные годы поддерживалась в юридической науке рядом ученых <1>. В самом общем виде под субсидиарным применением принято понимать применение норм одной отрасли законодательства к отношениям, складывающимся в сфере регулирования другой отрасли. Оно выражает собой своеобразный способ правовой регламентации и обусловлено прежде всего необходимостью функционального взаимодействия норм разных отраслей законодательства, обеспечения их сбалансированного соотношения и взаимосвязи. ——————————— <1> См., например: Генкин Д. М. Предмет и система советского трудового права // Советское государство и право. 1940. N 2. С. 68 — 69; Бару М. И. О субсидиарном применении норм гражданского права к трудовым правоотношениям // Советская юстиция. 1963. N 14. С. 17 — 18; Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963. С. 104 — 124; Поленина С. В. Субсидиарное применение норм гражданского законодательства к отношениям смежных отраслей // Советское государство и право. 1967. N 4. С. 22 — 28; Алексеев С. С. Проблемы теории права. Т. 2. Свердловск, 1973. С. 272 — 275.

В условиях усложняющейся экономической, политической, общественной жизни, объективно требующих создания механизмов, которые способствовали бы повышению эффективности законодательного регулирования, интерес к рассматриваемой проблеме заметно растет. С точки зрения современной теории права субсидиарное применение дает возможность выстраивания партнерских отношений между нормами отдельных отраслей законодательства, выступая таким образом несомненным фактором укрепления системности законодательного регулирования, его внутренней логической согласованности. Сегодня это приобретает особую значимость, учитывая, что в контексте новейших тенденций развития правовой системы, создания разноотраслевых массивов законодательных норм, а также в связи с появлением новых сфер общественной жизни весьма актуальны задачи, связанные с определением места той или иной отрасли законодательства в структуре права, ее соотношения с другими отраслями. Один из наиболее сложных вопросов, относящихся к проблеме субсидиарного применения, — вопрос о его правовой природе. В юридической теории прочно утвердилось мнение о субсидиарном применении как о типичном способе восполнения пробелов в праве. Установление связи между явлением субсидиарности и наличием пробелов в праве представляется, на наш взгляд, ошибочным. Пробелами в праве принято считать отсутствие в действующем законодательстве конкретных нормативных предписаний в отношении фактов общественной жизни, находящихся в сфере правового регулирования и нуждающихся в правовом опосредовании <2>. Их существование обусловлено либо просчетом законодателя, когда вопросы, подлежащие урегулированию, остаются вне правовой регламентации, либо переменами в экономической, политической, социальной сферах, требующими новых правил и приемов правового регулирования. ——————————— <2> Пробел в праве характеризует неполноту правового регулирования отдельно взятого нормативного правового акта (см. об этом: Авакьян С. А. Пробелы и дефекты в конституционном праве и пути их устранения // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 8. С. 4).

Что касается случаев субсидиарного применения, то нормативные предписания, непосредственно воздействующие на общественные отношения, закреплены в иной отрасли законодательства. Это исключает необходимость в модификации действующих нормативных правовых актов. Между тем единственным способом восполнения пробела является его безусловное законодательное устранение путем внесения изменений в соответствующий законодательный акт, благодаря чему ликвидируется незавершенность нормативных предписаний, нарушающая бесперебойность нормативно-правового регулирования. До того момента, пока пробел не ликвидирован в законодательном порядке, речь может идти лишь о преодолении пробела в ходе правоприменительной деятельности. Практике известны два способа преодоления пробелов: 1) решение вопроса на основе нормативного предписания, которое регулирует сходные отношения, — аналогия закона; 2) рассмотрение фактических обстоятельств дела исходя из общеотраслевых правовых принципов — аналогия права. Как в первом, так и во втором случае деятельность правоприменителя выражается в распространении действующего законодательства на ситуацию, которая непосредственно законодателем не предусмотрена. При этом существование пробела в целом сохраняется, поскольку отличительной чертой его преодоления является тот факт, что данный процесс не может быть завершен изданием нормы, пополняющей действующую систему нормативного правового регулирования. В научной литературе субсидиарное применение порой интерпретируется как некая разновидность аналогии закона, основанная на сходстве отношений разных отраслей законодательства. Такое мнение, высказанное в научных исследованиях еще в 1980-х гг., разделяется некоторыми современными исследователями <3>. ——————————— <3> См., например: Лесницкая Л. Ф. Применение процессуальных норм по аналогии в гражданском судопроизводстве // Комментарий судебной практики. М., 2007. Вып. 13. С. 115; Бахта А. С. Аналогия закона и аналогия права как способы восполнения пробелов при применении норм уголовно-процессуального права // Российский следователь. 2011. N 1. С. 8.

При решении вопроса о возможном использовании аналогии закона в рамках нескольких отраслей законодательства следует исходить из самой сути данного правового явления. Функциональное назначение аналогии закона — применение конкретной законодательной нормы к отношениям, которые прямо нормой не предусмотрены, но аналогичны регулируемым ею отношениям. Важное значение при этом имеет выбор нормы, которая позволяла бы с достаточной степенью полноты разрешать ситуацию, оставляя как можно меньший простор для необходимого в этом случае субъективного усмотрения правоприменителя. Сходство неурегулированных отношений и отношений, предусмотренных нормой, применяемой по аналогии, должно быть выражено в существенных в правовом смысле признаках. Такая существенность сходства предполагает решение юридического дела правовыми средствами, полностью базирующимися на своеобразии внутриотраслевых связей конкретной отрасли. Возможные расхождения в средствах правовой регламентации из-за принадлежности этих средств к разным отраслям законодательства при использовании межотраслевой аналогии могут создать ситуацию, при которой сходные отношения будут регламентироваться прямо противоположными способами, что неизбежно повлечет ошибки в правоприменительной практике и приведет к прямому нарушению законности. Отсюда следует, что преодоление пробела посредством аналогии закона в определенной отрасли законодательства допустимо лишь нормами той же отрасли. При субсидиарном применении мы имеем дело не со сходными, а качественно однородными по содержанию общественными отношениями разных отраслей законодательства, единым видом явлений, в которых тождественны друг другу не только существенные, но и малозначительные признаки. Так, нормой ст. 33 ГПК РФ урегулирован вопрос о передаче гражданского дела в другой суд вышестоящим судом в ситуации, когда суд, которому подсудно дело, является по нему стороной. Распространяя действие этой нормы на практику арбитражных судов, Конституционный Суд РФ в Определении от 2 марта 2006 г. N 22-О исходил из возможности полного урегулирования ею того же вопроса в рамках арбитражно-процессуальных отношений, поскольку действие указанной нормы и в гражданско-процессуальной, и в арбитражно-процессуальной сфере однозначно. Первостепенная задача применения норм по аналогии — моделирование на основании действующей правовой нормы конкретного правила, с помощью которого разрешается дело или решается отдельный юридический вопрос. Смоделированное правило распространяется только на данный случай и само по себе не носит характера нормативного установления. Более того, аналогия помогает выявлять подобного рода случаи, побуждая тем самым законодателя к принятию соответствующего правового решения, т. е. к устранению существующего пробела. Напротив, способность нормы, применяемой в субсидиарном порядке, непосредственно воздействовать на общественные отношения иной отрасли законодательства, регулируя их как «собственно свои отношения», исключает какую-либо необходимость подвергать эту норму модификации в ходе перенесения ее действия на возникшую ситуацию. Поэтому субсидиарность не исчерпывается конкретным случаем применения правовой нормы, а сама норма при ее переносе не изменяет своего содержания. Подтверждением тому служат прямые указания законодателя. Например, в соответствии с п. 1 ст. 11 НК РФ институты, понятия и термины гражданского, семейного, иных отраслей законодательства, используемые в сфере налогового законодательства, применяются в том же значении, в каком они используются в этих отраслях законодательства. Приведенные доводы в пользу признания субсидиарного применения и аналогии закона в качестве двух самостоятельных, отличающихся друг от друга по характеру воздействия и степени самостоятельности правовых явлений свидетельствуют о невозможности их практической взаимозаменяемости. Спорной в связи с этим представляется позиция ученых относительно недопустимости субсидиарного применения в ситуации, когда вопрос может быть решен по аналогии <4>. Налицо явная недооценка категории субсидиарного применения и неоправданное расширение понятия «аналогия закона». ——————————— <4> Такой взгляд на понимание соотношения субсидиарного применения и аналогии закона впервые был высказан С. В. Полениной (см.: Поленина С. В. Указ. соч. С. 28). В последующем он получил развитие и обоснование в трудах других ученых (см., например: Алексеев С. С. Проблемы теории и права. С. 234).

Термин «аналогия» означает легализованный прием преодоления пробела, осуществляемого на основании действующей законодательной нормы в рамках реализации правовосполнительной функции. Субсидиарное применение имеет иное функциональное назначение, практическая целесообразность которого проявляется в расширении сферы действия данной нормы посредством включения в ее предмет дополнительного объекта правового регулирования. Находясь под действием конкретной нормы, фактические обстоятельства получают законодательно правовую регламентацию, но происходит это не вследствие правовосполнительной деятельности, а путем расширения границ правового регулирования. Поэтому отказ от субсидиарного применения порождает в качестве неизбежного результата невозможность урегулирования соответствующих общественных отношений и в то же время делает в этом случае излишним обращение к аналогии закона ввиду отсутствия легальной допустимости регулятивного воздействия указанного института на практику. Констатировав отсутствие каких-либо черт, которые характеризовали бы субсидиарное применение в качестве способа устранения (преодоления) пробела в праве, мы с полным основанием можем возразить против распространенного мнения о том, что основной причиной субсидиарности является отставание той или иной отрасли законодательства от потребностей практики, вызванное неполнотой ее правового регулирования. В данном случае регламентация общественных отношений в целом предусмотрена. Законодатель проявил свою волю на регулирование этих отношений фактом «подчинения» их конкретным нормам действующего законодательства, в полной мере распространив на них предписания указанных норм и придав нормам, условно говоря, многоотраслевой характер. В ряде сфер правового регулирования такое положение получило законодательное закрепление. Так, в ст. 4 СК РФ установлено, что к отношениям между членами семьи, не урегулированным семейным законодательством, применяется гражданское законодательство постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений. Имущественные отношения по владению, пользованию и распоряжению земельными участками, а также по совершению сделок с ними на основании п. 3 ст. 3 ЗК РФ регулируются гражданским законодательством, если иное не предусмотрено земельным, лесным, водным законодательством, законодательством о недрах, об охране окружающей среды. Согласно ст. 16 и 19 ВдК РФ в соответствии с гражданским законодательством заключается договор водопользования, передаются права и обязанности по этому договору другому лицу. Аналогичной позиции придерживается и судебная практика. Так, в соответствии с п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 10 апреля 2008 г. N 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации» споры, вытекающие из административных, налоговых и иных публичных правоотношений, которые могут возникнуть при определении последствий недействительности сделки, признаваемой ничтожной, разрешаются по правилам гражданского законодательства (ст. 168 — 170 ГК РФ). В частности, для обеспечения поступления в бюджет налогов в полном объеме налоговый орган вправе, руководствуясь ст. 170 ГК РФ, предъявить требование о признании совершенных налогоплательщиком сделок недействительными как сделок, совершенных без намерения создать соответствующие им правовые последствия (мнимых) либо с целью прикрыть другую сделку (притворных). Существует практика решения вопросов ненадлежащего использования земельного участка на основании гражданско-правовых норм об обязательствах вследствие неосновательного обогащения <5>; использования норм трудового, таможенного права при разрешении налоговых споров, возникающих по причине необоснованного налогообложения, для установления действительного размера налогооблагаемой прибыли <6>. ——————————— <5> См.: Копылов В. А. Применение норм главы 60 ГК РФ к отношениям, связанным с использованием земельных участков // Закон. 2008. N 12. <6> См.: Нагорная Э. Налоговые споры. Соотношение налогового законодательства с нормами других отраслей права // Право и экономика. 2004. N 12.

Сказанное свидетельствует о том, что субсидиарное применение правовых норм к отношениям другой отрасли законодательства исключает потребность в регулировании этих отношений специальными нормами соответствующей отрасли. Например, гражданским законодательством регламентированы общие требования исчисления сроков, в связи с чем отпадает надобность излагать подобные установления в иных отраслях законодательства. Наличие норм конкретной отрасли законодательства, специально регламентирующих однотипные, уже урегулированные вопросы, порождает ситуацию, при которой, по сути, одна и та же норма становится элементом разных отраслей законодательства, нормой различной отраслевой принадлежности, что неизбежно ведет к дублированию правовых норм, искусственному увеличению нормативных предписаний в системе действующего законодательства, загромождению его излишним нормативным материалом, к несогласованности в правовом регулировании, юридическим коллизиям. По-видимому, именно этим обосновывается мнение о том, что нормы одной отрасли законодательства могут применяться для регулирования любых отношений, складывающихся в другой сфере правового регулирования, только если не предполагается их нормирование прямыми предписаниями специального законодательства <7>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Общая часть» (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <7> См., например: Гражданское право: Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. Т. 1. М., 2002. С. 23.

Отношения, о регулировании которых идет речь, должны отличаться от отношений, входящих в указанную сферу правового регулирования, иначе будет иметь место неполная регламентация фактических обстоятельств специальными нормами, т. е. отставание правового регулирования от запросов практики, что затрудняет реализацию права прежде всего в форме его практического применения. Однако в этих условиях, как отмечалось ранее, необходимо констатировать образовавшийся пробел, подлежащий обязательному законодательному устранению, а в качестве временной меры — ставить вопрос о преодолении пробела в ходе правоприменительной деятельности средствами наличного правового материала. Субсидиарное использование правовых норм в подобных случаях недопустимо, ибо норма иной отрасли права вступает в действие, только если способность действия специальных норм соответствующей отрасли полностью утрачена. В современных исследованиях нередко отрицается сама возможность регулирования нормами одной отрасли законодательства отношений, складывающихся в сфере регулирования другой отрасли. Аргументы авторов, отстаивающих данную точку зрения, основываются преимущественно на утверждении о самостоятельности отраслей, в силу которой действие той или иной правовой нормы оценивается не ее регулятивными возможностями, а тем, в какую отрасль законодательства она включена законодателем, что и определяет ее доминирующее значение в механизме регулирования конкретных общественных отношений. При этом высказываются неоднозначные суждения по вопросу об отраслевой принадлежности норм при регулировании определенного вида общественных отношений. Так, существенные разногласия вызывают проблемы нормирования отношений, связанных с землепользованием и природопользованием, и отношений, складывающихся в области хозяйственной, предпринимательской деятельности; разграничения сферы действия норм гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства в регулировании порядка оспаривания решения судебного пристава-исполнителя, принятого им в ходе исполнения судебных актов и актов других юрисдикционных органов, и др. Сам по себе факт безусловной самостоятельности отраслей, каждая из которых обладает собственной совокупностью взаимосвязанных норм, отличающихся своеобразным содержанием и соответствующих вполне определенному виду общественных отношений, является бесспорным. Но субсидиарный характер действия правовых норм в том и состоит, что они применяются к отношениям, которые в дополнительном субсидиарном порядке включаются в предмет их правового регулирования, поскольку полностью совпадают с отношениями, урегулированными этими нормами непосредственно. Так, положениями ст. 173 ГПК РФ установлен порядок заключения мирового соглашения сторон в гражданском процессе. Распространяя свое действие на решение этого вопроса при рассмотрении гражданского иска в уголовном деле, указанная норма, по сути, регулирует те же отношения, но возникшие в сфере регулирования уголовно-процессуального права. В подобных случаях правовая норма становится не чем иным, как одним из средств правового воздействия на однородные по своему содержанию общественные отношения, входящие в разноотраслевые сферы регулирования, т. е. относящиеся одновременно к различным отраслям права. При этом она не утрачивает отраслевой принадлежности, оставаясь в структуре соответствующей отрасли права и полностью сохраняя самостоятельное существование в пределах этой отрасли. Если, например, при заключении и исполнении административно-правового договора используются нормы гражданского права в части определения формы договора, случаев его недействительности, ответственности за нарушение условий договора, они отнюдь не лишаются качества гражданско-правовых предписаний общего характера, остаются в составе соответствующих институтов гражданского права, не отделяясь от них и не превращаясь в нормы административного права. Или, скажем, при регулировании нормами административного права жилищных отношений, связанных с обеспечением жильем по договору социального найма отдельных категорий граждан, указанные нормы, имея в этом случае гражданско-правовую сферу действия, не сливаются с нормами гражданского законодательства в такое единство, которое отрицало бы их принадлежность административному праву. В свою очередь, отношения, складывающиеся в сфере регулирования конкретной отрасли права, не перестают быть отношениями, принадлежащими данной отрасли, в случае если они регулируются нормами иных отраслей. В приведенных примерах договор, заключенный по правилам гражданского законодательства, не утрачивает своего административно-правового значения, равно как и жилищным отношениям нельзя отказать в квалификации в качестве гражданско-правовых на том основании, что они осуществлены в административно-правовом порядке. Правда, само содержание таких отношений претерпевает известное внутреннее изменение. Сохраняя специфику той отрасли права, в сфере регулирования которой они непосредственно находятся, данные отношения вместе с тем приобретают черты отношений, составляющих предмет регулирования другой отрасли. Можно сказать, что появляется некий особый вид «пограничных» отношений. Например, земельные отношения, связанные с недвижимостью, обладают определенной спецификой и отличаются от иных отношений, складывающихся в сфере земельного права. Регулирование указанных отношений нормами гражданского законодательства хотя и не означает их превращения в гражданско-правовые, однако бесспорно свидетельствует о приобретении ими характера «пограничных», находящихся на стыке гражданского и земельного права. Помимо общности отношений, их предметного единства для субсидиарного применения характерно проникновение в само содержание правового регулирования той или иной отрасли права метода регулирования другой отрасли. В данном случае приоритетный для конкретной отрасли метод правового регулирования дополняется элементами метода иной отрасли, в полной мере отражающими черты тех общественных отношений, с которыми непосредственно связано субсидиарное применение правовых норм. Объясняется это фактом использования указанных норм для регулирования в целом нетипичных для них отношений, но примкнувших к предмету их правового регулирования, и распространения на эти отношения заложенного в нормах метода регулирования, ибо однородные в содержательном плане отношения должны регулироваться одинаковыми для такого рода отношений способами. Связь метода регулирования с отношениями иной отрасли законодательства выражается в особом характере его воздействия на эти отношения, т. е. специфике использования правовых средств, которые в наибольшей степени отвечают сущности регулируемых отношений. Если отношения складываются на основе имущественно-распорядительной самостоятельности равных и независимых друг от друга в юридическом смысле субъектов, такие отношения регулируются гражданско-правовыми методами; организационно-властные отношения, возникающие в процессе управленческой деятельности, — административно-правовыми методами. Для регулирования вопросов уголовной и административной ответственности используются элементы метода соответственно уголовного и административного права. Регулирование личных неимущественных отношений связано с семейно-правовым методом и т. п. С точки зрения потребностей практики концепция субсидиарного применения правовых норм позволяет установить, что основная причина, порождающая данное явление, кроется в эволюции общественных отношений, объективно обусловленной теми или иными изменениями, происходящими в обществе. К таковым можно отнести переход к рыночным условиям хозяйствования, расширение сферы использования договорного регулирования, введение институтов частной собственности, интенсивное развитие предпринимательской деятельности. Так, становление института частной собственности на землю привело к формированию имущественных земельных отношений и создало реальные предпосылки для субсидиарного применения к ним норм гражданского права, поскольку в этой части земельные отношения оказались однородными с отношениями, которые опосредуются гражданско-правовым методом регулирования. Аналогичная ситуация сложилась применительно к группе отношений в области трудового, природоресурсного, экологического права, которые изменили свою экономическую природу и также вошли в частноправовую сферу регулирования. Широкое распространение практики субсидиарного применения уголовно-правовых норм о назначении наказания к случаям ответственности за административный проступок связано с декриминализацией ряда преступлений и отнесением их к сфере административного права; активное использование гражданско-правовых норм в регулировании труда руководителей предприятий обусловлено включением государственной собственности в сферу предпринимательства. Таким образом, именно развитие общественных отношений потребовало преобразований в содержании правового регулирования и приспособления действующей правовой системы к меняющимся жизненным обстоятельствам. В некоторых случаях применение норм одной отрасли законодательства к отношениям, складывающимся в сфере регулирования другой отрасли, признается крайне важным. Так, в распоряжении Правительства РФ от 19 января 2006 г. N 38-р специально подчеркивается необходимость внедрения гражданско-правовых, т. е. частноправовых, начал в отношения между государством и пользователями природных ресурсов в целях обеспечения стабильности режима пользования и прозрачности имущественных отношений. Переход такого рода отношений в область частноправового регулирования требует сужения государственного управления и увеличения удельного веса «саморегуляции» хозяйствующих субъектов. Однако потребность в государственном регулировании здесь полностью не исчезает. Регулирование лишь меняет свои формы, обеспечивая публичный интерес как таковой, а также защищая частные, корпоративные интересы <8>. ——————————— <8> Подробнее об этом см.: Тихомиров Ю. А. Публично-правовое регулирование: динамика сфер и методов // Журнал российского права. 2001. N 5. С. 11 — 12.

Возможность субсидиарного применения правовых норм основывается преимущественно на генетическом и функциональном родстве различных отраслей законодательства. Не случайно вопрос о субсидиарном применении возникает чаще всего в связи с так называемыми комплексными образованиями. Комплексность законодательства состоит в том, что оно содержит объединенные функциональным единством в решении социально-экономических задач правовые нормы нескольких отраслей законодательства с преобладающей ролью одной из них. В совокупности эти нормы призваны регулировать отношения, имеющие, несмотря на разнородный, многоплановый характер, известное предметное единство, иными словами, составлять совместный предмет правового регулирования. Такое понимание природы межотраслевого комплексного образования допускает и объясняет применение в субсидиарном порядке к отношениям, входящим в сферу его правового регулирования, отдельных норм той или иной отрасли законодательства <9>. Приобретая значение правового инструмента, обеспечивающего необходимую согласованность разноотраслевых законодательных предписаний внутри отдельно взятого законодательного комплекса, их взаимодействие, субсидиарное применение в полной мере отвечает требованию комплексного подхода к формированию законодательства, интеграции его в определенную сферу общественных отношений. ——————————— <9> См.: Алексеев С. С. Общие теоретические проблемы системы советского права. М., 1961. С. 122.

Субсидиарно применяемые нормы вступают в особые взаимоотношения с доминирующей для конкретного комплексного образования формой правового регулирования. Каждая из таких норм, действуя в рамках определенного комплекса законодательства, сохраняет свою отраслевую принадлежность. Поэтому при их квалификации решающее значение имеет ответ на вопрос, первичные признаки какой отрасли права (предмет, метод, принципы) послужили производными для этих норм и исходными для отношений, к которым соответствующая норма должна применяться субсидиарно. Несмотря на отмеченное свойство, субсидиарное применение отнюдь не нарушает внутреннего единства и юридической целостности комплексного образования, отличительной чертой которого является то, что в его содержание проникают нормы, имеющие разную первичную основу. Ориентированность субсидиарного применения на поддержание оптимального соотношения норм, затрагивающих общий предмет правового регулирования, но имеющих разную отраслевую принадлежность и сочетающих в себе элементы методов правового регулирования различных отраслей права, гарантированно обеспечивает содержательную «сцепляемость» этих норм, их взаимосвязанность, концентрацию норм применительно к соответствующим объектам правового воздействия. Тем самым достигается совмещенное действие норм, что способствует поддержанию баланса и упорядочению связей внутри отдельно взятого комплексного образования, служит несомненным залогом эффективности функционирования норм в массиве всего законодательства, позволяет использовать их в условиях меняющихся жизненных ситуаций. Это особенно важно, поскольку в числе основных задач по обеспечению проводимых в стране социально-экономических, политических преобразований преобладающее значение приобретает укрепление правовой стабильности и системности законодательного регулирования <10>. ——————————— <10> См.: Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ от 12 декабря 2012 г.

Все более возрастающее влияние на развитие отечественного законодательства международных факторов расширяет возможности для применения в субсидиарном порядке норм международного права к отношениям, складывающимся в сфере регулирования внутригосударственных отраслей законодательства, в той части, в которой наблюдается сближение внутригосударственного регулирования с правилами регулирования соответствующих отношений в международном праве. В решении вопросов, связанных, в частности, с международным товарным обращением, предоставлением международных займов, охраной природной среды и т. п., очевидна необходимость смешанного (межгосударственного) регулирования, что предполагает использование норм внутригосударственного законодательства в комплексе с нормами международного права. В тесном взаимодействии международно-правовых и внутригосударственных норм происходит становление и развитие новых комплексов законодательства — гуманитарного, космического, природоохранного, предпринимательского. Активно воздействуя на различные сферы регулирования общественных отношений, нормы международного права сохраняют свою международно-правовую природу и в то же время наряду с нормами внутригосударственного права включаются в состав соответствующего нормативного правового комплекса. При этом они не сливаются с элементами национального законодательства, а в рамках единого, структурно сложного образования проявляют определенную самостоятельность, внутреннюю обособленность, в том числе и по методу правового регулирования. В заключение отметим, что, несмотря на возрастающее значение субсидиарного применения, расширение сферы его действия, данному правовому явлению уделяется крайне мало внимания. Отсюда неясности, затруднения, возникающие на практике, допускаемые просчеты и упущения. В связи с этим важными задачами являются обстоятельное изучение приемов и методов субсидиарного применения, овладение ими и творческое использование в качестве действенных атрибутов процесса формирования и реализации правовых норм. Такой системный подход к решению проблемы позволил бы увеличить эффект интегрирующего воздействия субсидиарного применения на современную структуру российского законодательства, функционирование права как динамичной и развивающейся социально-политической структуры, а кроме того, способствовал бы обеспечению наиболее полной реализации имеющихся нормативных регулятивных средств, минимизации наблюдающегося роста объема законодательного массива.

Библиографический список

Авакьян С. А. Пробелы и дефекты в конституционном праве и пути их устранения // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 8. Алексеев С. С. Общие теоретические проблемы системы советского права. М., 1961. Алексеев С. С. Проблемы теории права. Т. 2. Свердловск, 1973. Бару М. И. О субсидиарном применении норм гражданского права к трудовым правоотношениям // Советская юстиция. 1963. N 14. Бахта А. С. Аналогия закона и аналогия права как способы восполнения пробелов при применении норм уголовно-процессуального права // Российский следователь. 2011. N 1. Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963. Генкин Д. М. Предмет и система советского трудового права // Советское государство и право. 1940. N 2. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Общая часть» (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— Гражданское право: Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. Т. 1. М., 2002. Копылов В. А. Применение норм главы 60 ГК РФ к отношениям, связанным с использованием земельных участков // Закон. 2008. N 12. Лесницкая Л. Ф. Применение процессуальных норм по аналогии в гражданском судопроизводстве // Комментарий судебной практики. М., 2007. Вып. 13. Нагорная Э. Налоговые споры. Соотношение налогового законодательства с нормами других отраслей права // Право и экономика. 2004. N 12. Поленина С. В. Субсидиарное применение норм гражданского законодательства к отношениям смежных отраслей // Советское государство и право. 1967. N 4. Тихомиров Ю. А. Публично-правовое регулирование: динамика сфер и методов // Журнал российского права. 2001. N 5.

——————————————————————