Солуков А. А., адъюнкт кафедры теории государства и права Московского университета МВД России.
В данной статье автор предпринимает попытку рассмотреть явление законности, анализируя ее как оценочную категорию, а также характеризует данную категорию с позиции ее значимости в правоприменительной деятельности, в частности в деятельности судов. Говоря о законности как об оценке, по мнению автора, необходимо выделять идеологический и чисто юридический компоненты этих оценок. Идеологический компонент оценок, по нашему мнению, включает в себя рассмотрение следующих вопросов: — соотношение законности и целесообразности; — взаимосвязь законности и справедливости; — проблема закона и свободы в идее законности. Рассматривая законность как оценочную категорию, нельзя обойти стороной вопрос о соотношении законности и целесообразности. Зачастую целесообразность в правовой науке позиционируется как один из принципов законности, который основывается на необходимости принятия «целесообразных», т. е. отвечающих закономерностям общественного развития правовых законов и выбора оптимальных, наиболее эффективных способов и средств их реализации <1>. ——————————— <1> Афанасьев В. С. Современные проблемы теории законности. М., 1993. С. 14.
В юридической литературе взаимосвязь законности и целесообразности традиционно рассматривается в аспектах правотворчества и правоприменения. В правотворческой деятельности целесообразность выражается в принятии нормативных актов, соответствующих закономерностям общественного развития. При этом необходимо разрешить следующую проблему: закон в силу своих свойств (например, формальной определенности) не может изменяться одновременно с динамикой жизни, вследствие чего нередко отстает от потребностей общества, являясь своего рода преградой в разрешении юридических дел с позиции справедливости. Любое отступление от требования закона, чем бы оно ни мотивировалось, с точки зрения смысла законности, недопустимо. Очевидно, что повсеместное отступление от требований законов в силу их несовершенства, устарелости повлечет за собой неопределенность, нанесет ущерб обществу и правопорядку. Иначе говоря, с точки зрения правового регулирования в любой ситуации целесообразно следовать предписаниям закона, а отступление от них всегда нецелесообразно. По этому поводу профессор А. Ф. Черданцев отмечает: «Выгода отступления от законности для конкретного случая перекрывается огромным вредом расшатывания законности» <2>. ——————————— <2> Черданцев А. Ф. Теория государства и права: Курс лекций. Екатеринбург, 1996. С. 193.
Можно предположить, что одним из наиболее действенных способов предотвращения подобного «расшатывания законности» является своевременный пересмотр правовых норм. Законодателю необходимо постоянно следить за изменениями, происходящими в обществе, и своевременно реагировать на данные изменения. Поддержание баланса соответствия нормативных актов реальной жизни является одной из главных задач в деятельности нормотворческих органов, иначе исчезнет целесообразность действия таких законов, в результате чего они могут стать неэффективными. В аспекте правоприменительной деятельности целесообразность сводится к выбору в рамках определенной нормы права наиболее целесообразного решения с учетом конкретных условий и применительно к рассматриваемому случаю. В каждом нормативном акте установлена цель, и данной цели должен соответствовать правоприменительный акт. При достижении такого соответствия можно говорить, что правоприменительный акт целесообразен, а значит, отвечает принципу законности. Однако и здесь нередко возникают проблемы, основная из которых заключается в следующем: о целесообразности в конкретном случае судит каждый отдельный правоприменитель, исполнитель закона. Имеется в виду ситуация, когда сам закон позволяет, не выходя за его рамки, учитывать соображения целесообразности, справедливости. Вопрос соотношения целесообразности и законности поднимает еще одну немаловажную проблему — проблему взаимосвязи законности с такой категорией, как справедливость. Еще Аристотель утверждал: «Понятие «справедливость» означает в одно и то же время как законное, так и равномерное, а несправедливость — противозаконное и неравномерное (отношение к людям)». В трудах Гегеля была мысль, что абстрактное право как бытие свободы, как возможность свободных действий должно быть наполнено справедливым содержанием, иначе предоставлять свободу бессмысленно, аморально. Ж.-Ж. Руссо, считая, что позитивное (легальное, законное) право должно соответствовать естественному праву, был убежден, что в основе последнего лежит справедливость. В правовой сфере справедливости присуща роль своеобразного образца, на котором проверяется внутреннее качество закона. При этом не меньшее значение имеет и его внешняя сторона. Справедливый закон убеждает человека в том, что в окружающем его социальном мире, обществе существуют правовые (справедливые) ориентиры, позволяющие всегда «найти и защитить правду» от нарушений, допускаемых кем бы то ни было. А. В. Мелехин <3> считает, что право по своей сути в меньшей степени зависит от воли законодателя. Поэтому в нем понятие справедливости носит более объективный и достоверный характер, нежели в нормах законодательства. Это проистекает оттого, что в государствах с антидемократическими политическими режимами понятия «законность» и «справедливость» не всегда могут совпадать. Например, законности могут придаваться различные и далеко не правовые оттенки, не в полной мере совпадающие с понятием справедливости (революционная законность, социалистическая законность, целесообразность — как форма подмены законности). ——————————— <3> Мелехин А. В. Теория государства и права: Учебник. М.: Маркет ДС, 2007. С. 218.
Известный американский юрист и философ права Лон Л. Фуллер отмечает глубокое родство между законностью и справедливостью, которое заключается в качестве, общем и для законности и для справедливости: и то и другое действует в соответствии с заранее известным правилом. В своей книге «Мораль права» Фуллер пишет: «Внутренняя мораль права требует, чтобы существовали правила, чтобы эти правила были известны и чтобы их соблюдали те, на кого возложено проведение их в жизнь… Кроме того, так же как наличие права является предварительным условием хорошего права, действие в соответствии с заранее известным правилом является предварительным условием для любой содержательной оценки справедливости закона. О несправедливости «беззаконной неограниченной власти», выражающей себя исключительно в непредсказуемых и бессистемных вмешательствах в людские дела, можно говорить лишь в том смысле, что она действует не по известным правилам» <4>. ——————————— <4> Фуллер Лон Л. Мораль права / Пер. с англ. Т. Даниловой; под ред. А. Куряева. М.: ИРИСЭН, 2007. С. 188 — 189.
В контексте взаимосвязи справедливости и законности особняком стоит проблема справедливости в правоприменительной деятельности. Еще в XVIII в. Ч. Беккариа подметил одну особенность, заключающуюся в том, что для практиков в вопросах применения наказания принцип законности преобладает над принципом справедливости <5>. По его мнению, для практических целей правоприменителю достаточно руководствоваться простым правилом: что законно, то и справедливо. Законным же является то, что установлено в позитивном законе. В повседневной практике правоохранительных органов требование законности почти полностью затмевает требование справедливости, потому что в отличие от справедливости законность реально реализуема, за ней даже можно установить надзор. ——————————— <5> Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1995. С. 71.
Как отмечает философ права Г. Радбрух, «профессиональный долг судьи заключается в том, чтобы приводить в действие «волю действия», заложенную в законе, жертвовать собственным правовым чувством во имя высшего авторитета закона. Ему надлежит спрашивать лишь о том, что соответствует закону, и никогда о том, является ли это одновременно справедливым… Сколь несправедливым ни было бы право по своему содержанию, неизменным оказывалось, что оно всегда достигает одной цели… — правовой стабильности (безопасности). Судья служит закону без оглядки на его справедливость» <6>. Следуя логике автора, можем предположить, что если правоприменитель принимает решение в точном соответствии с положениями законодательства, то его действия априори можно считать справедливыми. Однако не всегда законное и обоснованное решение правоприменительных органов можно в полной мере считать справедливым. Судебная практика знает множество примеров, когда даже высшие судебные инстанции выносят решения законные, но не справедливые <7>. Несмотря на это, первоочередным требованием для судов и остальных правоприменителей в современной России, по мнению автора, является вынесение именно законного решения по делу. К сожалению, имеют место быть случаи отступления от данного обязательства со стороны правоприменительных органов. ——————————— <6> Радбрух Г. Философия права. М.: Международные отношения, 2004. С. 100. <7> В качестве примера законного, но, по мнению сторон, а также специалистов, несправедливого судебного решения может быть рассмотрено любое гражданское судопроизводство по иску к владельцам социально опасных животных (собаки бойцовых пород). (См.: Зорин Я. Бешеные псы // Газета. 26.05.2004. N 91 (627). С. 6.)
И наконец, еще одним компонентом, который, по нашему убеждению, входит в идеологическую составляющую понимания законности как оценочной категории, является проблема взаимосвязи свободы и закона (законодательства) в идее законности. Как утверждал известный немецкий философ Карл Ясперс: «Свобода человека начинается с того момента, когда в государстве, в котором он живет, вступают в действие принятые законы» <8>. ——————————— <8> Малахов В. П. Правовая мысль. Антология (академический проект). М., 2003. С. 1022.
В учениях Дж. Локка лейтмотивом проходит идея равенства возможностей и притязаний (равенство без уравнивания), где закон преследует цели не уничтожения или ограничения свободы, а, напротив, ее сохранения и расширения. Он справедливо отмечает, что «закон в его подлинном смысле представляет собой не столько ограничение, сколько руководство для свободного и разумного существа в его собственных интересах, и предписывает только то, что служит на общее благо тех, кто подчиняется этому закону» <9>. В своих произведениях Локк большое внимание уделяет уяснению необходимости внутренней связи между свободой и правом, свободой и законом. Он связывает свободу с законом и законностью, наделяя тем самым понятие закона и законности необходимой юридико-содержательной характеристикой. Закон как выражение свободы демонстрирует правовую природу и правовой характер закона в локковской трактовке. ——————————— <9> Локк Дж. Соч.: В 3 т. Т. 3. М., 1988. С. 263.
Мыслители эпохи Просвещения (особенно Вольтер и Кант) подчеркивали, что человек может быть свободен, лишь повинуясь законам, а не людям. Но чтобы человек, выражаясь словами поэта, «свободною душою закон боготворил», закон этот не должен противостоять ему как нечто чуждое, извне навязанное. По формуле Руссо, свобода — это подчинение закону, который человек сам для себя установил <10>. Законопослушание народа является свободным, а не вынужденным, если народ непосредственно или через своих представителей является творцом законов. ——————————— <10> Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969. С. 165.
Представитель отечественной правовой мысли второй половины XIX в. Б. Н. Чичерин следовал гегелевской мысли, согласно которой право есть развитие идеи свободы. Он утверждал, что свобода имеет два контекста: в контексте естественного права она предстает как сфера справедливости и правды в поведении отдельных индивидов; в контексте позитивного права она есть мера внешней свободы, определенная законом. В развитие данного тезиса автор статьи предполагает, что естественное право заключается в правомерности действий человека, выражающихся в совершении им справедливых и законосообразных поступков. Что касается позитивного права, то мера и целесообразность законодательного ограничения внешней свободы будет одной из ключевых характеристик законности государственных органов. На наш взгляд, заслуживает внимания мысль известного итальянского правоведа XX в. Бруно Леони, который в своей книге «Свобода и закон» <11> в процессе долгих рассуждений приходит к выводу, что чем больше люди будут осознавать пределы законодательства, тем больше они будут привыкать к мысли, что современное законодательство, с его претензией на регулирование всех сфер человеческого поведения, на самом деле в гораздо меньшей степени способно к организации жизни общества, чем считают его сторонники. ——————————— <11> Леони Б. Свобода и закон / Пер. с англ. В. Кошкина; под ред. А. Куряева. М.: ИРИСЭН, 2008. С. 203.
Теперь попытаемся сформулировать и проанализировать юридические компоненты, характеризующие законность как оценочную категорию. К числу таковых мы относим: — состояние законности как статистический показатель; — независимость и эффективность правоприменительных органов. Автор статьи придерживается той позиции, что понятие законности обращено, прежде всего, к государству, а не к обществу. В связи с этим и состояние законности будет своеобразным показателем качества деятельности государственных органов и должностных лиц. Данное предположение находит поддержку в высказывании А. Ф. Черданцева, который отмечает: «Состояние законности в первую очередь определяющим образом зависит от того, насколько пропитан духом законности государственный аппарат, насколько прочна законность именно здесь. От состояния законности в сфере деятельности должностных лиц зависит состояние прав и свобод граждан, их законопослушность» <12>. ——————————— <12> Черданцев А. Ф. Теория государства и права: Курс лекций. Екатеринбург, 1996. С. 191.
Если понятие законности носит базовый, содержательный, аккумулирующий теоретические, научные, методологические основы характер, то понятие состояния законности являет собой, с одной стороны, выражение (результат) ее осуществления, а с другой — практический элемент, представляющий информацию о динамике и последствиях такого осуществления, чем составляет базу практической информации. В одной из монографий, посвященной проблемам законности в РФ, состояние законности определяется как совокупность количественных и качественных показателей, отражающих реальное осуществление требований законности в определенный промежуток времени <13>. ——————————— <13> Законность в Российской Федерации. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2008. С. 21.
Рассмотренный компонент, т. е. состояние законности, находится в непосредственной взаимосвязи с деятельностью правоприменительных органов. Эффективность данной деятельности и независимость правоприменителей при реализации своих должностных обязанностей — это факторы, способствующие высокой общественной оценке деятельности государственных органов с позиции принципа законности. Законность — это одно из основных требований к применению права (помимо обоснованности, целесообразности и справедливости) <14>, означающее, что при решении конкретного случая правоприменительный орган должен основываться на определенной норме права (либо совокупности норм), прямо относящейся к рассматриваемому делу, строго и неукоснительно следовать ее точному смыслу, действовать в рамках своей компетенции. ——————————— <14> Лазарев В. В., Левченко И. П. Правоприменительная деятельность органов внутренних дел. С. 41 — 42; Теория государства и права: Учебник для юридических вузов / Под ред. А. С. Пиголкина. С. 389 — 390.
Некоторые исследователи (например, М. Ф. Орзих, П. М. Рабинович и др.) считали единственными требованиями правильного применения правовых норм законность и целесообразность. Близкую позицию занимает С. С. Алексеев, утверждающий, что применение права может быть признано надлежащим лишь тогда, когда является законным и обоснованным, добавляя: «Существенное значение также имеют целесообразность и эффективность применения, осуществляемого в рамках… законности» <15>. ——————————— <15> Алексеев С. С. Проблемы теории права: Курс лекций. Т. 2. Свердловск, 1973. С. 213.
Руководствуясь принципом законности, должностные лица, осуществляя правоприменительную деятельность, должны действовать в рамках предоставленных им полномочий, соблюдать предусмотренную процессуальными законами процедуру принятия и исполнения решений. При этом важной гарантией законности является обоснование в самом акте применения права необходимости принятия определенного решения. В ситуациях, предусматривающих принятие решения путем судебного (административного) усмотрения, особо возрастает значение процессуальных норм, призванных упорядочивать деятельность правоприменителя. На наш взгляд, самый яркий пример правоприменения — деятельность судов. В сфере правосудия очень актуален вопрос, касающийся судебных ошибок. Имеют место случаи вынесения судебных постановлений с грубейшими нарушениями процессуальных и материальных норм. У незаконно обвиненного в результате таких судебных ошибок неизбежно возникает чувство разочарования в справедливости суда и закона; судебная ошибка оборачивается для этого лица публичной дискредитацией, а порой ставит его на один уровень с преступниками. Психологические последствия такой несправедливости затрагивают и окружающих. Рассматривая в одной из своих статей <16> причины отступления от принципа законности в судебной деятельности, С. А. Иванова считает, что главной из них является продажность части судейского корпуса. Далее она пишет: «Вся абсурдность ситуации в том, что эта проблема обсуждается на самом высоком государственном уровне на протяжении уже нескольких лет, но никаких конструктивных механизмов ее решения еще не предложено. Напротив, коррупция, поразившая все наше общество, ежедневно продолжает поражать судебную систему» <17>. ——————————— <16> Иванова С. А. Принцип социальной справедливости в правоприменительной деятельности (теоретические аспекты реализации) // Государство и право. 2006. N 1. С. 22. <17> Там же.
Естественно, нельзя утверждать, что имеющие место судейские ошибки являются исключительно результатом нарушения законности представителями судейского корпуса, но очевидно, что строгое соблюдение принципа законности является необходимым условием эффективной деятельности органов правосудия.
