——————————— <*> Pospelov B. I. Mediation in notarial activity.
Поспелов Борис Иванович, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин юридического факультета Курганского государственного университета, судья Курганского областного суда в отставке, почетный работник судебной системы РФ.
В настоящей статье рассматриваются вопросы, связанные с использованием в нотариальной деятельности процедуры медиации; исследуются соответствующие нормы законопроекта «О нотариате и нотариальной деятельности». По мнению автора, использование медиации в сфере нотариальной деятельности отвечает целям и задачам нотариата, способствует гармонизации социальных отношений в обществе.
Ключевые слова: медиация, нотариус, нотариальная деятельность.
This article deals with the questions connected with the mediation procedure in the notarial activity; corresponding norms of the draft law «On notaries and notarial activity» are researched. The author believes that the integration of mediation in the sphere of notarial activity answers the purposes and the problems of the notary public. It also contributes to the harmonization of the social relationships.
Key words: mediation, notary, notarial activity.
Посредничество третьего лица в примирении конфликтующих сторон было востребовано во все времена, в любом обществе, при этом независимо от содержания таких действий и их духовной составляющей они практически всегда отвечали одной и той же цели — урегулированию конфликта и сохранению отношений между его участниками. Это позволяет говорить о социальной значимости посредничества и особенно об одной из наиболее эффективных его форм — профессиональной медиации, в основе которой — урегулирование конфликта действиями третьего, незаинтересованного лица, имеющего определенные коммуникативные навыки и специальные познания в области психологии и конфликтологии. Процедура медиация в России установлена Федеральным законом «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» <1> (далее — базовый Закон о медиации), принятие которого в 2010 г. явилось нормативным закреплением нового альтернативного способа урегулирования правовых споров. К сожалению, в настоящее время процедура медиации не получила своего распространения в обществе; как следует из Послания Президента России Д. Медведева Федеральному Собранию в декабре 2011 г., «законы о медиации, которые приняты, почти не работают, случаи заключения соглашений единичны» <2>. Не вызывает сомнений, что такое положение с законодательством о медиации и неопределенные перспективы его реализации негативно влияют на наметившуюся в обществе тенденцию роста внимания и доверия к внесудебным способам урегулирования правовых споров. Поэтому со стороны законодателя необходимы реальные действия, направленные на развитие медиации, как частной ее модели, так и интегрированной в деятельность юрисдикционных органов, функциональное обеспечение которых может создать определенные условия для ее реализации. В этой части вызывает интерес вопрос о модели медиации в нотариальной деятельности, предусмотренной законопроектом «О нотариате и нотариальной деятельности в Российской Федерации» <3> (далее — законопроект), положения которого развивают, применительно к специфике нотариальной деятельности, положения базового Закона о медиации, создавая тем самым правовую основу для использования медиации в нотариальной деятельности. Например, в случае спора «вместо того, чтобы отказывать в совершении нотариального действия и направлять стороны в суд, нотариус сможет предложить альтернативный способ решения возникшей проблемы и, при согласии сторон, оказать содействие в урегулировании их спора» <4>. ——————————— <1> Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. N 31. Ст. 4162. <2> Российская юстиция. 2012. N 2. С. 1. <3> URL: http://www. mgnp. info/otkrytaya-konferenciya/zakonoproekt-o-notariate/ (дата обращения: 04.04.2013). <4> Калашникова С. И. Медиация в сфере гражданской юрисдикции. М.: Инфотропик Медиа, 2011. С. 172.
В настоящее время в силу ст. 6 Основ законодательства о нотариате <5> нотариус не вправе заниматься никакой иной деятельностью, кроме нотариальной, научной и преподавательской. Такая правовая регламентация, исключающая посредническую деятельность нотариуса по урегулированию спора между сторонами, приводит к тому, что его разрешение переносится в суд, где возможность мирного урегулирования спора существенно уменьшается. И это связано не только с пассивной деятельностью судов по примирению сторон и недостаточной процессуальной регламентацией таких действий, но и с ненадлежащим развитием в обществе разных форм посреднических процедур, направленных на урегулирование спора. Поэтому в настоящее время становится очевидным, что сама по себе процедура медиации в России не «заработает», нужны механизмы, которые запустят этот процесс. И одним из таких механизмов является использование медиации в сфере нотариальной деятельности, что предусмотрено законопроектом. ——————————— <5> Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 10. Ст. 357.
В практике посредничества отчетливо различаются две основные модели, в которых реализуется медиация, — частная и интегрированная <6>. При этом, по мнению С. К. Загайновой, «частная модель медиации не может реализоваться в деятельности юрисдикционных органов… Интегрированная медиация рассматривается и регламентируется как специальная процедура и форма деятельности юрисдикционных органов (судов, нотариата, судебных приставов-исполнителей и т. д.), направленная на примирение сторон в рамках юридического процесса» <7>. Таким образом, по утверждению С. К. Загайновой, в деятельности нотариата как юрисдикционного органа может быть реализована только модель интегрированной, а не частной медиации, что довольно спорно, учитывая правовые особенности нотариальной деятельности. ——————————— <6> Загайнова С. К. О комплексном подходе к развитию медиации в России // Закон. 2012. N 3. С. 52. <7> Там же. С. 52.
В законопроекте процедуру медиации регулирует глава 35, содержащая четыре статьи, определяющие правила применения нотариусом данной процедуры урегулирования спора, его компетенцию, характер действий, а также удостоверение медиативного соглашения и его исполнение. Анализируя эти положения законопроекта, можно отметить, что они содержат элементы как частной медиации, о чем свидетельствует отсутствие обязательной, специализированной процедуры и распространение положений базового Закона о медиации на деятельность нотариуса, так и элементы интегрированной медиации, устанавливающие отдельные ее особенности исключительно для нотариусов, выступающих в качестве медиаторов. По смыслу ст. 257 — 259 законопроекта медиатор определяется по соглашению сторон из числа нотариусов; он может осуществлять процедуру медиации с отдельными особенностями, касающимися порядка ее проведения. Если рассматривать данные положения в контексте модели частной медиации, что наиболее характерно для законопроекта, то можно отметить, что он содержит необоснованные различия в статусе частных медиаторов, поскольку на последних, не являющихся нотариусами, эти положения о медиации в сфере нотариальной деятельности не распространяются. В связи с этим необходимо отметить наиболее важный аспект данного вопроса — системообразующий, где медиация в нотариальной деятельности является элементом в общей системе альтернативных способов урегулирования правовых конфликтов. Обязательное свойство любой системы — ее целостность, единство, непротиворечивость, множественность взаимосвязанных и упорядоченных между собой элементов. Актуальность этого исследовательского подхода в том, что законодательное «строительство» всей системы альтернативных способов урегулирования споров должно отвечать приведенным выше признакам и свойствам системы, которые необходимо учитывать при разработке ее принципиальных положений и общего понятийного аппарата. Поэтому если законопроект предусматривает модель частной медиации в нотариальной деятельности, то ее особенности должны касаться только самой процедуры медиации, а не преимуществ статуса самого нотариуса, выступающего в роли медиатора. Нотариусы в этом случае должны иметь такие же полномочия и компетенцию, как и другие медиаторы. В связи с этим в соответствующей главе законопроекта лицо, проводившее медиацию в сфере нотариальной деятельности, должно быть обозначено не нотариусом, а медиатором, которым может быть в т. ч. и нотариус. Медиатор с согласия сторон может быть выбран из общего списка всех частных медиаторов. При этом частная медиация в нотариальной деятельности изначально должна предполагать добровольность участия в ней нотариуса. Если стороны согласны на ее проведение, то нотариус, в зависимости от того, имеет ли он право заниматься медиацией, может провести ее сам либо рекомендовать сторонам обратиться к любому по их выбору медиатору. Немаловажное значение здесь имеет и то, что нотариус должен изначально видеть медиабельность спора, т. е. возможность его урегулирования в перспективе; обладать медиативными навыками, позволяющими убеждать стороны в преимуществе мирного урегулирования спора, «разжигая» у них интерес и желание сотрудничать. А это уже качественно иной уровень взаимоотношений нотариуса и лиц, участвующих в нотариальном производстве, требующий специального обучения. При этом вопрос, касающийся обучения нотариусов процедуре медиации, имеет две стороны: с одной — это добровольность такого обучения, а с другой — необходимость, обусловленная осознанием значимости таких действий и возрастанием роли нотариата, использующего новые, более эффективные механизмы обеспечения гражданских прав граждан. В связи с изложенным непроизвольно возникает вопрос: может ли нотариус заниматься медиацией не в рамках осуществляемой им нотариальной деятельности? Например, если лица, ранее принимавшие участие в процедуре нотариальной медиации, вновь обращаются к нотариусу для проведения процедуры медиации по другому спору, не связанному с нотариальным производством. Представляется, что в таких случаях нотариус, являющийся частным медиатором, вправе заниматься такой деятельностью; более того, в отдельных случаях, например по гражданско-правовым спорам, им может быть удостоверено медиативное соглашение, имеющее силу исполнительного документа. Такое понимание роли нотариуса, выступающего в качестве частного медиатора, основано на едином подходе в формировании общих базовых начал частной медиации в правовой системе, исключающем в дальнейшем возможные ее противоречия. Рассматривая нормы законопроекта о специфике самой процедуры медиации в сфере нотариального производства, можно отметить ее особенности: во-первых, это относимость удостоверенного нотариусом медиативного соглашения к исполнительным документам (ч. 2 ст. 259), а во-вторых, возможность предложения медиатором вариантов урегулирования спора его сторонам и совершение иных необходимых и целесообразных действий (ст. 258). Что касается первого положения, то на «необходимость создания механизмов принудительного исполнения медиативных соглашений, заключенных в частной медиации, неоднократно указывалось в Рекомендациях Комитета министров Совета Европы» <8>. Представляется, что в данном случае возможно вести речь только об аналогии с гражданским судопроизводством в части утверждения на основе медиативного соглашения мирового, которое может быть исполнено принудительно. При этом немаловажное значение имеет то, что удостоверению медиативного соглашения будет предшествовать его проверка на соответствие требованиям закона нотариусом. И если подобное положение является достоинством законопроекта, то его отсутствие в базовом Законе о медиации — скорее всего, недостатком, при этом очевидно то, что в рамках частной медиации эти противоречия должны быть устранены путем изменения положений базового Закона о медиации, что внесет стабильность в отношения сторон и чувство ответственности за принятые ими решения. В то же время стороны могут не использовать данный механизм, а исполнять медиативное соглашение на основе принципов добровольности и добросовестности — это их право, которое не может быть ограничено. ——————————— <8> Калашникова С. И. Указ. соч. С. 132.
Что касается второго положения законопроекта, предусматривающего возможность предложения медиатором вариантов урегулирования спора, то, на взгляд автора настоящей статьи, оно нуждается в уточнении с учетом принципиальных положений института частной медиации, в частности того, что «любой самостоятельный консенсус сторон ценится намного выше, чем совершенное решение, предложенное им третьим лицом» <9>. Таким образом, принятое в процессе медиации решение должно быть «результатом совместной работы сторон, т. е. исходить исключительно от них самих» <10>. ——————————— <9> Радько В. В. Медиация. Сущность и технология // Нотариальный вестник. 2009. N 1. С. 27. <10> Там же. С. 25.
Вместе с тем необходимо учитывать и то, что стороны не всегда могут самостоятельно предусмотреть все возможные варианты урегулирования спора ввиду отсутствия у них соответствующего жизненного опыта, знаний в определенной сфере общественных отношений и правовой квалификации. Ведь стороны по большому счету ждут от медиатора грамотного совета, который бы отвечал их интересам, соответствовал правовым нормам, а главное — обеспечивал бы стабильность их отношений в будущем. В таких случаях, по обоснованному утверждению одного из основоположников медиации в немецкоязычной Европе Х. Бесемера, допустимо, что «некоторые идеи могут быть внесены медиаторами как одна из нескольких возможностей» <11>. Поэтому закон должен допускать в отдельных, исключительных случаях такую возможность действий медиатора. Подобная позиция и должна быть положена в основу правовой нормы, определяющей действия медиатора при проведении процедуры частной медиации. В редакции же рассматриваемого законопроекта это положение в большей мере соответствует интегрированной медиации, т. е. другой модели медиации, имеющей прямую направленность на примирение сторон. ——————————— <11> Бесемер Х. Медиация. Посредничество в конфликтах. М.: Духовное познание. Калуга, 2004. С. 19.
Законопроектом также предусмотрено создание профессионального сообщества частных нотариусов, действующих на единой организационной основе, что в совокупности с принципами и характером нотариальной деятельности является идеальной средой для развития профессиональной частной медиации. При этом обращает на себя внимание единство принципиальных положений медиации и нотариальной деятельности — независимость, беспристрастность медиатора и нотариуса, конфиденциальность процедуры (обеспечение нотариальной тайны). По меткому выражению М. И. Сазоновой, «нотариус — медиатор на генном уровне. Ведь он, представляя интересы сторон, выступает примирителем при удостоверении всевозможного рода соглашений, договоров» <12>; его миссия в том, чтобы «согласовать изначально не совпадающие интересы разных сторон одного и того же правоотношения» <13>, предупреждая тем самым гражданско-правовые споры. ——————————— <12> В старину говорили: «Нотариус — это светский священник»: интервью с М. И. Сазоновой // Медиация и право. 2010. N 2. С. 19. Цит. по: Шамликашвили Ц. А. Медиация как современная тенденция развития правовой помощи и юридического консультирования // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 2011. N 5. С. 14. <13> Костылева Н. В. Кем должен быть нотариус? // Нотариус. 2012. N 4. С. 15.
Указанное позволяет сделать вывод о том, что реализация модели частной медиации в деятельности частного нотариата, являющегося юрисдикционным органом, вполне допустима, учитывая особенности правового положения нотариуса и возможность использования им процедуры медиации в рамках нотариального производства. Оценивая специфику нотариальной и медиативной деятельности, следует отметить, что помимо осмысления существа спора эти виды деятельности требуют понимания и его правовой составляющей. Это наиболее характерно для дел, связанных с разделом наследственного имущества, где споры между наследниками зачастую приводят к разрыву между ними всяких отношений. В суде рассмотрение таких дел ограничено предметом требования, что существенно уменьшает возможность его мирного урегулирования. Например, по делу о разделе наследственного имущества в виде однокомнатной квартиры между двумя и более наследниками суд, как правило, может только определить порядок пользования жилым помещением, выделив его в пользование одному из наследников, а за другими будет признано право на получение компенсации за пользование их долями. Этим спор будет разрешен юридически, но не фактически, что не исключит в дальнейшем новые споры и конфликты между сторонами. В то же время медиация, учитывая интересы сторон, предлагает им, в отличие от судебного разбирательства, множество вариантов урегулирования спора и, как следствие этого, нахождение приемлемого правового решения, сохраняющего дальнейшие отношения сторон. И подобных дел в нотариальной практике, учитывая, что их спорный характер предполагает судебную перспективу, вполне достаточно, чтобы обратить внимание на эту проблему, имеющую очевидную социальную значимость. Как правило, в таких ситуациях характерно то, что стороны сами не обращаются к медиатору для урегулирования спора, а судебная медиация (при наличии ее в перспективе в гражданском процессе) не будет иметь такого необходимого потенциала для обсуждения и решения личностных проблем сторон, каким обладает частная медиация. Поэтому эффективным способом урегулирования спора на ранней стадии его развития (предконфликтной) является участие нотариуса и использование им процедуры медиации. Представляется, что это реальный механизм урегулирования спора, та нить примирения между сторонами, которая под воздействием медиативных навыков нотариуса могла бы окрепнуть и привести стороны к добровольному урегулированию спора. Преимущества в данном случае очевидны: стабильность гражданского оборота, гармонизация личных отношений сторон, развитие партнерских и деловых отношений, повышение роли нотариата в обществе, снижение служебной нагрузки судей, а главное — популяризация и дальнейшее развитие частной медиации, что особенно актуально в настоящий период формирования отечественной правовой системы. В заключение необходимо отметить особую значимость законопроекта в части использования в нотариальной деятельности процедуры медиации, однако вопрос о наиболее приемлемой ее модели — частной или интегрированной, их принципиальных положениях, остается открытым, и он требует своего разрешения.
——————————————————————
Интервью: Интервью с начальником Аналитического управления ФАС России Алексеем Геннадьевичем Сушкевичем («Нотариус», 2013, N 3)
ИНТЕРВЬЮ С НАЧАЛЬНИКОМ АНАЛИТИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ ФАС РОССИИ АЛЕКСЕЕМ ГЕННАДЬЕВИЧЕМ СУШКЕВИЧЕМ
А. А. ОВОДОВ
— Алексей Геннадьевич, одним из существенных вопросов в сфере правового регулирования нотариата является установление экономически обоснованных размеров нотариальных тарифов. Каким образом следует решить потенциальные проблемы в этой сфере? — Путем усиления государственного надзора за тарифообразованием, организацией работоспособного подразделения в Минюсте, которое отслеживало бы соответствие установленного тарифа реалиям экономической жизни у нас в стране, инфляции, в частности, региональной дифференциации цен. Тариф должен быть установлен в законодательстве о налогах, как это и было сделано изначально, в Налоговом кодексе Российской Федерации. Причем он должен быть установлен как для государственных нотариусов, так и для частных нотариусов. Должна проводиться своевременная корректировка величины тарифа. Он не должен опаздывать от инфляции, от подорожания жизни, от роста стоимости товаров, работ и услуг, которые нотариусы закупают для осуществления своей деятельности, т. е. их расходных статей. И стоит подумать об особом механизме ценообразования на так называемые дополнительные услуги, т. е. услуги правового и технического характера. Если мы сохраняем в законопроекте и впоследствии в федеральном законодательстве положение о таких услугах, которые нотариус вправе оказывать, помимо совершения нотариальных действий, то мы должны решить, как цена на эти услуги должна складываться. ФАС предложила свой способ расчета таких цен на услуги правового и технического характера. Правительство Российской Федерации должно утвердить единую для всей страны методику расчета цен на услуги правового и технического характера, а региональные нотариальные палаты должны применять эту методику с учетом региональных реалий — стоимости жизни в регионе и других факторов, влияющих на величину стоимости на услуги правового и технического характера. Окончательный вариант расчета, который будет сделан региональной нотариальной палатой, должен быть, мы считаем, согласован с территориальным управлением антимонопольной службы. Согласование очень простое, предмет его очень простой: антимонопольная служба должна проверить правильность применения утвержденной правительством методики расчета. Мы считаем, что этот механизм уже достаточно удачно апробирован в сфере так называемых сопутствующих услуг, т. е. таких, без которых оказание государственных услуг невозможно. Перечень этих сопутствующих услуг сегодня уже утвержден правительством, и стоимость их рассчитывается именно таким способом, о котором я вам только что сказал, в преломлении к услугам нотариуса правового и технического характера. Антимонопольные органы с конца 2011 г. стали получать многочисленные жалобы от граждан и общественных организаций, возмущенных такими «обязательными» услугами и ценами на них. Нам пришлось разбираться в ситуации, и довольно быстро выяснилось, что граждане абсолютно беззащитны перед произволом нотариусов. Ни одно нотариальное действие не регламентировано, т. е. нотариус сам может определять объем действий, которые должны быть выполнены. И действительно, не все оказанные услуги бывают необходимы. Но даже не это насторожило ФАС России, а способ, которым был установлен размер платы за услуги правового и технического характера. Что сделали нотариусы? Они заключили классическое картельное соглашение: на заседаниях региональных нотариальных палат принимаются решения об установлении размеров платы на услуги правового и технического характера. Эти решения исполняются всеми нотариусами региона. Такие действия мы рассматриваем как нарушение антимонопольного законодательства. До начала 2012 г. мы не могли возбуждать дел, потому что российское антимонопольное законодательство не распространялось на нотариусов, но с 6 января 2012 г. вступили в силу законодательные изменения, которые, по мнению ФАС России, позволяют привлекать к ответственности и частных нотариусов. И ряд наших территориальных управлений возбудили дела в отношении нотариальных палат субъектов РФ о картельном сговоре, целью которого является установление цен на услуги правового и технического характера. Центральный аппарат антимонопольной службы в настоящее время также проводит проверку фактов, изложенных в обращениях, которые поступили от жителей Москвы.
— Допустимо ли сводить гражданско-правовую ответственность нотариусов во всех случаях лишь к виновным действиям и возмещению только имущественного вреда? — Нет, конечно, недопустимо. Мы считаем, что законом могут быть предусмотрены случаи, когда ошибка нотариуса, даже, скажем так, безвинная ошибка, т. е. ошибка, совершенная им при осуществлении предусмотренных законодательством о нотариате нотариальных действий и причинившая вред лицу, также должна влечь за собой ответственность нотариуса. Мы считаем, что здесь как раз прекрасно подходит страхование, оно может успешно служить механизмом компенсации причиненного вреда, в то же время не обременяя нотариуса единоразовыми колоссальными выплатами возмещения вреда, которые могут просто разорить эту нотариальную контору. Если вкратце, то ответ таков: да, ответственность должна выйти за пределы виновных действий, законом могут быть предусмотрены иные случаи ответственности, иные ошибки, за которые следует отвечать нотариусу.
— Должна быть система обязательного страхования нотариусов? — Мы за то, чтобы было обязательное страхование нотариусов, причем на реально ощутимую величину этой ответственности. Мы за то, чтобы вот эти страховые случаи, случаи, когда наступает ответственность нотариуса, которые могут быть страховыми случаями, должны быть очень точно указаны в законе. Мы за то, чтобы была целая глава в законе, большая, регламентирующая ответственность нотариуса, точно указывающая, в каких случаях эта ответственность наступает, т. е. за совершение каких действий или бездействия наступает эта ответственность, размеры этой ответственности в каждом случае, возможность передать на страхование риск таких расходов в связи с ответственностью. Конечно же, возмещению должен подлежать не только имущественный вред, вред, причиненный имуществу, но и вред, причиненный личности, допустим, в результате разглашения каких-то персональных данных нотариусом… должен обязательно покрываться такой ответственностью и, соответственно, страхованием.
— Необходимо ли существенно расширить полномочия государства по проведению контрольных мероприятий, наложению взысканий, обращению уполномоченных органов в суды для наложения взысканий и лишения нотариуса специального статуса? — Мы исходим из того, что сегодня у нас, по сути, де-факто нет административного контроля исполнительной власти за нотариатом. Это фактическое состояние дел, и оно плачевное, оно плохое. Это, действительно, не нотариат, это квазипубличная сфера, которая не может абсолютно обосабливаться в рамках самоуправления. Не может, потому что есть ясный публичный интерес. В значительной своей части гражданско-правовой оборот должен быть опосредован вмешательством нотариуса. Государство должно гарантировать доступность нотариата всем. И никто от этих гарантий государство не избавлял. Поэтому, собственно говоря, мы за восстановление административного контроля. С налоговым контролем вообще все понятно. Нотариус — обычный налогоплательщик. Мы не видим необходимости ни для каких изъятий в отношении нотариусов. Судебный контроль… Вы знаете, даже нелепо поднимать этот вопрос. Абсолютно все споры с нотариусом должны подлежать разбирательству в суде. Не может быть конфликтной ситуации, которая отдавалась бы на откуп только нотариальной палате либо административным органам исполнительной власти. Все споры с нотариусом должны переходить в суд. Мы не видим здесь никакой проблемы. Государство должно иметь значительно большее влияние на оценку профессионального уровня нотариуса, на оценку его добросовестности, его репутации честной, незапятнанной. Мы считаем, что органы юстиции на местах и федеральные, Министерство юстиции просто обязаны вмешиваться в поддержание профессиональной чистоты нотариального сообщества. Без этого, мы считаем, самоочищение этой корпорации займет долгие годы. Власть это сможет сделать быстрее, действуя в публичном интересе.
— Какой орган мог бы это осуществлять? — Минюст, Департамент юстиции. ФАС здесь ни на что не претендует. Мы считаем, что нотариат — это продолжение функций органов юстиции, которые могут исполняться частными нотариусами, пожалуйста, никто не возражает. Но обосабливаться от органов юстиции даже частному нотариату нельзя.
— В какой форме, на базе каких образовательных учреждений целесообразно проводить квалификационный экзамен для нотариусов? — Посмотрите, как сейчас осуществляется допуск в профессию. У нотариальной палаты всегда есть возможность безосновательно отказать любому соискателю на должность нотариуса. Поэтому среди прочих предложений, направленных в Минюст, членам рабочей группы по разработке нового Закона о нотариате мы предложили вообще отстранить нотариальные палаты от процедур принятия решений о соответствии или несоответствии того или иного кандидата на должность нотариуса. Такие решения должны приниматься органом юстиции. Мы за то, чтобы экзамены проходили по стандартной процедуре, близкой к ЕГЭ, и проводили их избранные вузы с такой железобетонной репутаций, чтобы вовлеченность в дела нотариата их никак не коррумпировала. Мы предложили, чтобы был создан единый сертификационный, экзаменационный центр для кандидатов в нотариусы. Чтобы те соискатели должности частного нотариуса, которые отработали несколько лет государственными нотариусами, получали существенные преимущества перед прочими претендентами. Пусть выпускники юридических факультетов, у которых нет блата в нотариальном сообществе и которые сейчас не могут пробиться в коррумпированную систему, едут работать в труднодоступную местность, а через несколько лет, доказав свою профпригодность, в качестве бонуса смогут занять должность частного нотариуса без экзамена (или сдав экзамен по упрощенной процедуре). Я бы разделял на два экзамена. Первый экзамен — это экзамен на право стать нотариусом. Действительно, у нас есть предложения на эту тему. Мы считаем, что этот экзамен должен быть максимально выведен из-под сферы контроля самого нотариата, нотариальной корпорации. Пополнение корпорации нотариусов — это не дело корпорации нотариусов. Это дело опять-таки общества и органов юстиции. Мы считаем, что должны быть разработаны стандартные тесты. Ничего сложного в этом нет. Мы считаем, что должны быть сертификационные центры при ведущих вузах страны, при факультетах права, юридических факультетах. В ведущих вузах страны. Центры сертификации нотариусов. Хочешь стать нотариусом? Пожалуйста. Приноси документ о высшем юридическом образовании, сдавай этот тест и впоследствии отрабатывай на должности государственного нотариуса в труднодоступных регионах, в пансионатах для престарелых, в хосписах, в стационарах. В самых неприбыльных, самых тяжелых местах отрабатывай 2, 3, 5 лет. После этого иди и становись в очередь на освобождающийся частный нотариальный участок. Вот наши предложения.
— А можно ли подобную практику по аналогии распространить для адвокатов, допустим? — Это отдельный, очень большой разговор. Адвокатское сообщество — это иное сообщество. Элемент публичности в деятельности адвокатов не столь очевиден. Публичная функция государства, чтобы у каждого был адвокат. Но существуют дела, с которыми связаны адвокаты, зачастую не связанные никак с публичным интере сом. Это частные споры. В случае же с нотариусом публичный интерес виден в каждом действии нотариуса.
— Подобные сертификационные центры должны быть обособлены или могут быть созданы на базе каких-то существующих образовательных учреждений? — Конечно, на базе существующих образовательных учреждений. Мы считаем, что Минюстом должен быть проведен конкурс по всей стране среди юридических вузов, должны быть требования к этим вузам, какая-то техническая оснащенность, доступность для соискателей на звание нотариуса. Пусть Минюст сформулирует это все. И пусть он отберет, допустим, в каждом субъекте Федерации по 1 — 2 вуза, а может быть, 1 вуз на 3 — 5 субъектов Федерации. И пусть эти вузы создадут сертификационные центры для оценки профессиональной квалификации соискателей на звание нотариуса, а может быть, впоследствии и для регулярного подтверждения своих профессиональных знаний уже действующими нотариусами. Мы считаем, что здесь очень много недоработок Минюста в плане контроля квалификации нотариусов.
— Что следует подразумевать под режимом нотариальной тайны? — На ваш вопрос непросто ответить, потому что у нас в стране не сформировался набор случаев, рассмотренных судом, которые позволяют сказать: вот границы нотариальной тайны, вот здесь она есть, а дальше она заканчивается. Дел об ответственности нотариусов очень мало, и в частности за разглашение каких-либо сведений. Мы знаем, что в 2012 г. в возмещение вреда, причиненного нотариусами, было выплачено всего 2,5 млн. руб. по 17 страховым случаям. Это ничтожно малая величина, которая просто не позволяет нам говорить, где же, собственно говоря, эта нотариальная тайна заканчивается и где она начинается. Собственно говоря, все, что клиент нотариуса считает нужным оставить в тайне, должен оставить в тайне и нотариус.
— Каким образом следует решать проблему оказания нотариальной помощи в малонаселенных и труднодоступных районах? — По уверениям представителей нотариальных палат, объединяющих частных нотариусов, нотариальная деятельность в таких районах экономически невыгодна. Проект Закона предусматривает, что в таких районах постоянно работающих нотариусов может не быть вообще, а нотариальную помощь будут оказывать нотариусы, приезжающие из других округов! Регулярность и длительность таких визитов проект Закона не предусматривает, но местные власти должны будут заключать специальное соглашение с нотариальной палатой, выделять частному нотариусу помещение, а нотариальная палата еще окажет такому нотариусу дополнительную материальную поддержку. Деньги для компенсации потерь нотариусов будут поступать за счет установления завышенных нотариальных тарифов, единых для всей страны. Кстати, аналогичным образом частные нотариусы намерены компенсировать и «недобор средств» при оказании услуг «льготникам». Мы считаем, что нотариальную помощь в труднодоступных и малонаселенных районах может оказывать за зарплату государственный нотариус. Не надо городить сложный механизм, который бы понуждал частных нотариусов колесить по городам и весям. Что касается установления заведомо завышенного нотариального тарифа с целью материальной компенсации денежных потерь нотариусам, оказавшим бесплатно или за половину стоимости услуги «льготникам», то этот подход, предложенный самими нотариусами, также вызывает массу нареканий. Во-первых, в социальном государстве, которым является и Российская Федерация, перераспределение совокупного общественного продукта происходит через систему социального обеспечения. Следовательно, обеспечение нотариальной помощью определенных категорий населения бесплатно или на льготных условиях — социальная обязанность государства. Во-вторых, оплата услуг нотариуса, оказанных конкретному гражданину, имеющему льготы, не должна производиться гражданами, не имеющими льгот, и организациями, обратившимися к этому же нотариусу. В-третьих, в связи с отсутствием материальной заинтересованности нотариуса в совершении нотариальных действий по обращениям льготников может увеличиться вероятность необоснованных отказов нотариуса от оказания нотариальной помощи. В-четвертых, невозможно спрогнозировать, сколько именно лиц, имеющих право на освобождение от оплаты нотариального тарифа (полностью или частично), обратятся в конкретный период к конкретному нотариусу. В одних случаях даже самые высокие тарифы могут не покрыть всех издержек нотариуса, в других — нотариус получит необоснованные дополнительные доходы.
— Есть ли будущее у государственного нотариата? — К сожалению, очень немногие противники восстановления системы госнотариата вспоминают о том, что частный нотариус фактически является должностным лицом, которого государство наделяет специальными полномочиями, и действует он не как индивидуальный предприниматель — от своего собственного имени, а от имени государства. У нас нет точных данных о том, сколько государственных нотариусов еще осталось в России, но их не больше 20 человек на всю страну, и не в каждом субъекте Федерации они есть. В Москве, например, государственных нотариусов нет уже очень давно. В настоящий момент проект Федерального закона «О нотариате и нотариальной деятельности в Российской Федерации» предусматривает полную ликвидацию государственного нотариата. Ситуация, в которой государство не оказывает публичные услуги, а отдает их на откуп частным нотариусам, выглядит нелепой. Именно государству следует решать, каким образом оно должно обеспечивать необходимыми публичными услугами своих граждан, особенно социально незащищенных, жителей труднодоступных мест и пр. Сейчас частные нотариусы изредка выезжают в дома пожилых и инвалидов. Но это все разовые акции, а потребность в совершении нотариальных действий возникает постоянно. Государство может и должно в силу природы услуги оказывать эту помощь, сделав ее равнодоступной.
— Благодарю.
Интервью брал А. А.Оводов, кандидат юридических наук
