Правовая природа перехода (трансфера) спортсмена-профессионала по футболу

(Горлова Д. В.) («Спорт: экономика, право, управление», 2005, N 4)

ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ПЕРЕХОДА (ТРАНСФЕРА) СПОРТСМЕНА-ПРОФЕССИОНАЛА ПО ФУТБОЛУ

Д. В. ГОРЛОВА

Горлова Д. В., юрист Детской футбольной лиги.

Федеральный закон «О физической культуре и спорте в Российской Федерации», устанавливающий порядок перехода спортсменов в другие физкультурно-спортивные организации, не регулирует правовое оформление отношений между спортивными клубами. В тексте Закона нет указаний на то, что взаимное согласие спортивных клубов на переход спортсмена должно быть оформлено возмездным гражданско-правовым договором. Тем не менее, если спортсмен покидает свой клуб во время действия трудового договора, под договоренностью на перевод почти всегда понимается некая сумма (трансфертные выплаты, стоимость лицензии спортсмена, компенсация за подготовку игрока и т. д.), выплачиваемая новым работодателем. Поскольку ни ГК РФ, ни другие законы не содержат подобных договоров, спортивные федерации и клубы, пользуясь свободой договоров, регулируют отношения с помощью внутренних регламентов и непоименованных договоров <*>. На практике данные договоры содержат два основных условия: сроки перехода и размер компенсационных выплат. Например, Регламент Федерации водного поло России (утвержден Исполкомом Федерации водного поло России 20 апреля 2004 г.) обязует при переходе спортсмена-профессионала по договоренности между клубами заключать договор об условиях и порядке перехода спортсмена. Регламент РФС, в свою очередь, говорит о «трансферном контракте», под которым понимается «контракт об условиях перехода футболиста — двусторонний договор, заключаемый футбольными клубами или футбольным клубом и спортивной школой, определяющий порядок, сроки и условия (в том числе выплату компенсации за обучение, подготовку и совершенствование мастерства футболиста при заключении возмездного договора) перехода футболиста» <**>. Поскольку Регламентом РФС допускается и временный переход игрока, то в этом случае отношения регулируются трансферным контрактом о переходе футболиста на условиях «аренды», который в отличие от первого договора является трехсторонним. Проект федерального закона «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» Федерального агентства по физической культуре и спорте также предлагает оформлять переход спортсмена-профессионала из одной физкультурно-спортивной организации в другую договором о переходе спортсмена-профессионала. ——————————— <*> Некоторые федерации сознательно оставляют вопрос о заключении трансферных контрактов на усмотрение сторон. Статус игрока в Российской федерации баскетбола (утвержден Исполкомом РФБ 22 июля 2004 г.) не содержит даже упоминаний о договоре о порядке и условиях перехода спортсмена. <**> В Регламенте РФС существует коллизия: ст. 6 признает сторонами трансферного договора только футбольные клубы, в то время как глоссарий Регламента говорит о возможности заключения контракта между клубом и спортивной школой. Учитывая приоритет текста Регламента перед глоссарием, сторонами трансферного контракта следует считать исключительно футбольные клубы.

Представляется неоправданным отнесение соглашения «между физкультурно-спортивной организацией, из которой переходит спортсмен, физкультурно-спортивной организацией, в которую переходит спортсмен, и самим спортсменом» <*> к гражданско-правовым договорам. Как правило, трансферные контракты содержат два вида условий: сроки перехода, если переход осуществляется во время действующего трудового договора, и размер компенсации за подготовку спортсмена. При этом одна из сторон «обязуется расторгнуть срочный трудовой договор с футболистом», а другая «обязуется принять футболиста на работу» <**>. В связи с этим возникает вопрос: может ли клуб принять на себя обязательство принять на работу или уволить игрока, возможно ли урегулировать переход спортсмена с помощью гражданского права? ——————————— <*> Пункт 2 ст. 41 указанного законопроекта — http://www. rossport. ru/pdf/Proect%20FZ13.01.04-6.doc. <**> См.: форма Трансферного контракта об условиях перехода футболиста.

Предмет гражданского права представляет собой общественные отношения, урегулированные нормами гражданского права. Статья 2 ГК РФ разделяет гражданско-правовые отношения на две группы: имущественные и неимущественные, при этом обязательства отнесены ко второй группе. Проблема регулирования неимущественных отношений договорным правом была изучена еще в конце XIX — начале ХХ в. Так, Д. И. Мейер настаивал на том, что обязательственное право имеет исключительно имущественный характер <1>, сходной позиции придерживался и Г. Ф. Шершеневич <2>, считавший, что «предмет сделки должен иметь также имущественный интерес». Сторонником «обязательств на действия неимущественные» <3> являлся Покровский, в дальнейшем его аргументы в пользу регулирования неимущественных отношений обязательственным правом были поддержаны И. Б. Новицким и Л. А. Лунцем <4>. Современное гражданское законодательство, признавая и защищая неимущественные блага, тем не менее не признает их предметом обязательств, что, в свою очередь, позволяет утверждать, что неимущественные отношения невозможно урегулировать с помощью гражданско-правового договора. ——————————— <1> См.: Мейер Д. И. Русское гражданское право / Д. И. Мейер. М.: Статут, 1997. Ч. 1. С. 121. <2> Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М.: Спарк, 1995. С. 59. <3> Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут (в серии «Классика российской цивилистики»), 1998. С. 134. <4> См.: Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 57 — 59.

Исходя из изложенного отношения по переходу игрока в том случае, если они не содержат условия о выплате о компенсации, «не могут приобретать форму обязательств» <*>, обязательство принять/уволить не подлежит денежной оценке и не является имущественным. ——————————— <*> Гражданское право: В 2 т. Том 2. Полутом 1. Учебник / Отв. ред. проф. Е. А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М: БЕК, 2000. С. 9.

Для того чтобы признать соглашение между клубами сделкой, договор о переходе спортсмена-профессионала всегда должен, а не может (как предусмотрено п. 3 ст. 41 законопроекта) содержать условие о компенсации за спортивную подготовку со стороны физкультурно-спортивной организации, в которую переходит спортсмен-профессионал, в адрес физкультурно-спортивной организации, из которой переходит спортсмен-профессионал. Учитывая вышесказанное, следует признать неудачной попытку Росспорта создать новый вид договора, определение трансферного контракта в законопроекте не позволяет выявить имущественный объект правоотношения, следовательно, договор не имеет предмета и его нельзя признать поименованным. Спорным также представляется отнесение вышеуказанного договора к трехсторонним, трудно представить, какие имущественные права и обязанности могут возникнуть у спортсмена в связи с его переходом. Таким образом, переход спортсмена не порождает гражданских прав и обязанностей для клубов, его невозможно урегулировать нормами гражданского права, поэтому в законопроекте необходимо поименование не договора о переходе, а договора о выплате компенсации за подготовку игрока, который пропишет права и обязанности сторон по выплате компенсации. Только в этом случае между клубами возникнут имущественные отношения, регулируемые в рамках гражданского права. Изложенное приводит, казалось бы, к логически необходимому выводу о том, что правовое регулирование условий перехода спортсмена, помимо выплаты компенсации, невозможно. Однако такой вывод представляется поспешным. Для того чтобы найти для клубов возможность согласовать сроки перехода, необходимо понять правовую природу перехода спортсмена-профессионала. Понятие «переход» упоминается в ст. 26 Федерального закона «О физической культуре и спорте в Российской Федерации», при отсутствии легального определения федерации восполняют пробел правового регулирования с помощью внутренних документов. В соответствии с Регламентом РФС под трансфером футболиста понимается «фактическое перемещение игрока из клуба в клуб (спортивная школа — клуб, спортивная школа — спортивная школа и др.), связанное с регистрацией футболиста в качестве участника соревнований, то есть завершившееся допуском футболиста к участию в соревнованиях». Регламент РФБ понимает под переходом «общественное отношение, урегулированное нормами действующего законодательства Российской Федерации, а также локальными актами РФБ и ФИБА, сторонами которого выступают игрок и клуб, содержанием которого является прекращение отношений между игроком и клубом и возникновение трудовых отношений между этим же игроком и новым клубом». Таким образом, основу перехода составляют трудовые отношения между игроком и его работодателями (настоящим и потенциальным), что приближает предмет отношений между тремя сторонами к предмету трудового права. Соответственно если во время действия трудового договора футболиста все три стороны дали свое согласие на переход, то представляется правильным оформление данного соглашения нормами трудового права <*>. ——————————— <*> Безусловно, понятие «переход» шире, чем понятие «перевод», оно включает в себя все основания прекращения трудового договора, однако при переходе игрока во время действующего трудового договора возможно говорить о тождественности понятий.

Исходя из системного толкования норм ТК (ст. 64, 72) перевод на работу к другому работодателю осуществляется по соглашению между соответствующими организациями (потенциальный работодатель приглашает работника в письменном виде, работник пишет заявление об увольнении в порядке перевода, работодатель дает согласие на перевод). Причем трудовой договор может быть заключен либо с первого рабочего дня, следующего за днем увольнения с предыдущей работы, либо в другой срок по соглашению сторон. Соответственно возможно заключение трехстороннего трудового соглашения о переводе, в котором стороны согласовывают сроки увольнения и приема на работу. При этом подобное соглашение позволяет учесть интересы трех сторон, как того требует Закон «О физической культуре и спорте в РФ», в то время как трансферный контракт является двусторонним. Исходя из изложенного в случае действующего трудового договора футболиста отношения между клубами (сроки перехода) возможно урегулировать исключительно в рамках трудового права. В случае если в соответствии с Регламентом РФС клуб имеет право на компенсацию за подготовку игрока, клубы должны заключать договор о выплате соответствующей компенсации.

Предмет трансферного контракта

Несмотря на то что регулирование перехода спортсменов вызывает много вопросов, а законопроект Росспорта даже не поступил на рассмотрение Государственной Думы, клубы продолжают заключать трансферные сделки, при этом ни один из «спортивных» юристов, включая Премьер-лигу, РФС и ПФЛ, не может сформулировать ни предмет договора, ни объект правоотношений. Учитывая, что при отсутствии предмета в договоре последний считается незаключенным, представляет интерес объект гражданско-правовых отношений, возникающих при заключении трансферного контракта. Действующий ГК РФ в качестве объектов гражданских прав понимает блага, которые способны удовлетворять интересы субъектов гражданского права. Статья 128 Кодекса выделяет 5 видов <*> объектов гражданских прав: вещи (в том числе имущество и имущественные права), работы и услуги, информацию, результаты интеллектуальной деятельности (в том числе исключительные права на них) и нематериальные блага. Все множество теорий относительно объекта права и предмета трансферного контракта можно разделить на шесть групп. ——————————— <*> Как признаются сами разработчики первой части ГК РФ, ст. 128 несовершенна. По словам А. М. Маковского, «объект гражданских прав был одним из наиболее мучительных, рождался он в первой части одним из последних…». (Восьмой семинар по актуальным проблемам гражданского права РШЧП/ИЦЧП «Концепция права на право» 8 декабря 2000 г.). В особенности подвергается критике выделение исключительных прав в отдельную категорию.

1. Объект правоотношения — услуги, предмет договора — услуги по обучению и подготовке футболиста

Точка зрения налоговых органов основана не на нормах права, а на желании подвести трансфертные выплаты под объект налогообложения налога на добавленную стоимость. Впервые была оформлена письмом Управления МНС по г. Москве от 28 ноября 2001 г. N 03-12/54637, в котором «средства, полученные нелюбительским футбольным клубом по трансферным контрактам о переходе футболиста-нелюбителя», рассматриваются как выручка от реализации продукции (работ, услуг). В соответствии с пп. 1 п. 1 ст. 146 НК РФ реализация товаров (работ, услуг) на территории Российской Федерации признается объектом налогообложения НДС. Услугой для целей признается «деятельность, результаты которой не имеют материального выражения, реализуются и потребляются в процессе осуществления этой деятельности» (п. 5 ст. 38 НК РФ), при этом под реализацией услуги понимается «возмездное оказание услуг одним лицом другому лицу» (п. 1 ст. 39 НК РФ). Исходя из изложенного услуга, во-первых, должна потребляться в процессе ее оказания, во-вторых, поскольку услуга — это всегда действие, приносящее пользу другому, должна оказываться контрагенту. Одним из отличительных признаков услуги является синхронность ее оказания и получения, как отмечал В. А. Лапач: «…получение (принятие) ее заказчиком и процесс оказания услуги исполнителем обычно совмещены во времени» <*>. Поскольку «принять услугу после того, как она оказана, также не представляется возможным» <**>, для того, чтобы квалифицировать договор как возмездное оказание услуг и признать в нем услугу как объект правоотношений, необходимо, чтобы подготовка футболиста осуществлялась для конкретного клуба во время действия его трудового договора, при этом клуб, для которого игрок подготавливался, мог потреблять услугу, то есть использовать футболиста во время его подготовки. Однако при переходе футболиста клуб получает уже подготовленного прежним клубом футболиста, что невозможно, поскольку услуга оказывается в одно время, а принимается в другое. ——————————— <*> Лапач В. А. Система объектов гражданских прав. Теория и судебная практика. М.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 324. <**> Лапач В. А. Система объектов гражданских прав. Теория и судебная практика. М.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 325.

Таким образом, налоговый орган путает подготовку игрока с эффектом услуги, который может проявляться некоторое время после завершения процесса ее оказания, соответственно новый клуб лишь получает пользу от подготовки футболиста прежним клубом, как и любой другой работодатель использует опыт и знания своего работника, накопленные им во время своей трудовой деятельности. Что касается оказания услуги для другого лица, то «в данном случае отсутствуют «отношения, направленные на подготовку игрока одним спортивным клубом для другого спортивного клуба, в связи с чем нет оснований считать трансфертные суммы оплатой услуг по подготовке игроков» <*>. ——————————— <*> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 23 ноября 2004 г. N А05-4014/04-13.

Изложенное приводит к выводу о том, что между клубами не возникают гражданско-правовые отношения, направленные на подготовку футболиста, и «при получении трансфертных сумм отсутствуют операции по реализации товаров (работ, услуг)» <*>. ——————————— <*> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 23 ноября 2004 г. N А05-4014/04-13.

Одним из доказательств слабой правовой позиции ФНС РФ является то, что, признавая подготовку футболистов услугой, она не пытается начислить НДС и налог на прибыль клубам, получившим игрока безвозмездно, несмотря на то, что реализация безвозмездных услуг также считается объектом налогообложения НДС и налога на прибыль (внереализационный доход). Несмотря на судебную практику, проблема налогообложения трансфертных сумм НДС остается актуальной, государственные органы продолжают настаивать на том, что «получаемые профессиональными хоккейными клубами компенсационные выплаты являются, по существу, оплатой услуги этих организаций по подготовке хоккеистов, подлежащей налогообложению налогом на добавленную стоимость» <*>. Письмо Минфина России от 8 июля 2005 г. N 03-04-11/147 <**>, разделившее точку зрения налогового органа, укрепило правовую позицию последнего. ——————————— <*> Письмо Минфина России от 8 июля 2005 г. N 03-04-11/147. <**> Судя по публикациям в прессе, письмо наделало много шума, поскольку для многих мнение государственных органов стало неожиданностью. Так, в статье М. Васюкова «Агенты прикроются профсоюзом футболистов» газеты «Деловой Петербург» от 28 июля 2005 г. презюмируется: клубы «решили обложить налогом на добавленную стоимость (НДС)…»

Однако следует отметить непоследовательность Министерства финансов РФ. Так, в своем заключении на проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в статьи 146, 251, 265 части второй Налогового кодекса Российской Федерации» Минэкономразвития России полагал, что «в данной ситуации отсутствует объект налогообложения налогом на добавленную стоимость». Вышеназванный законопроект N 560011-4, внесенный на рассмотрение более года назад и активно лоббируемый Федерацией хоккея России и Профессиональной хоккейной лигой, предлагает не облагать налогом на добавленную стоимость получение физкультурно-спортивными организациями денежных средств в связи с переходом спортсменов из одной физкультурно-спортивной организации в другую, аргументируя свою позицию тем, что компенсационные «выплаты не могут рассматриваться как выручка от реализации товаров (работ, услуг), поскольку при переходах спортсменов из одной физкультурно-спортивной организации в другую не совершается операций по продаже товара (спортсмена), так как ни сам спортсмен, ни его профессиональные способности и навыки не являются товаром». В своем заключении Минфин поддержал данное предложение «с целью исключения двоякого толкования норм главы 21 Налогового кодекса Российской Федерации». Учитывая отсутствие единой четкой правовой позиции Министерства финансов и слабую аргументацию точки зрения налоговых органов, клубы имеют возможность отстоять свое право не платить НДС в судебном порядке. На стороне клубов также международная практика, в европейских странах трансфертные суммы VAT (value added tax, аналог НДС) не облагаются <*>. ——————————— <*> См.: Roger Blanpain. The legal status of Sportsmen and Sportswomen under International European and Belgian National Law. Kluwer Law International, 2003. С. 23.

2. Объект права — услуги, предмет договора — «услуги по передаче игрока в другой футбольный клуб» <*>

——————————— <*> Письмо Управления МНС по г. Москве от 2 ноября 2001 г. N 02-11/508841.

Исходя из того что «одним из основных видов деятельности нелюбительского футбольного клуба является организация футбольных команд» <*>, налоговый орган рассматривает средства, полученные футбольными клубами по трансферным контрактам, как доход от реализации. В данном случае действия клуба, «передающего» футболиста, признаются некой услугой для клуба «принимающего», непоименованной в НК РФ. ——————————— <*> Письмо Управления МНС по г. Москве от 17 июля 2003 г. N 26-12/39994.

В соответствии со ст. 779 ГК РФ предметом договора возмездного оказания услуг являются конкретные действия и/или вид деятельности, которые должен осуществлять исполнитель в интересах заказчика, при этом действия и/или деятельность должны иметь гражданско-правовую основу. Буквальное толкование типовой формы трансферного контракта ПФЛ позволяет говорить лишь о двух видах действий, направленных на переход игрока: расторжение и заключение трудового договора, которые, как было сказано выше, не являются обязательством и не регулируются гражданским законодательством. Следовательно, действия клубов, направленные на переход футболиста, нельзя квалифицировать как гражданско-правовую услугу, трансферный контракт, в свою очередь, не регулируется нормами гл. 39 ГК РФ.

3. Объект правоотношений — имущественное право на компенсацию, предмет договора — действия, направленные на уступку требования

Безусловно, как и любое иное обязательственное требование, право на компенсацию является имущественным, однако в данном случае оно не является объектом правоотношений, поскольку является первоначальным, а не производным самостоятельным обязательством.

4. Объект прав — «право на футболиста»

В спортивной прессе наиболее часто употребляются словосочетания «продажа игрока» и «покупка игрока». Безусловно, данные словосочетания не имеют никакого отношения к праву и являются лишь частью спортивной лексики. Неоправданным с точки зрения права является и употребление термина «право на игрока», который может быть применен только к имуществу как объекту права. Забыв о том, что субъективные права на человека в России после 19 февраля 1861 г. не существуют, некоторые клубы рассматривают «права на игрока» в качестве объектов сделок, причем права передаются и даже делятся <1>. Пятьдесят процентов прав на футболиста Бушманова. Интересно, как это выглядит? <2> Возможно, в данном случае речь идет о праве на компенсацию за подготовку и совершенствование игрока. Однако каким образом можно передать требование, которое на момент его передачи не существует (возникнет даже не после совершения сделки между клубами, а после заключения трудового договора между игроком и новым клубом), но, возможно, даже и не возникнет, если игрок решит завершить карьеру либо не покинет клуб вплоть до своего тридцатилетия? <3> Подобный договор должен признаваться ничтожным, поскольку «предмет <4> в договоре определен, однако указанным правом цедент не обладает» <5>. Более того, нормы ФИФА прямо указывают на то, что право на компенсацию может принадлежать лишь подготовившему футболиста клубу, а значит, их невозможно уступить третьему лицу <6>. ——————————— <1> До 2000 г. клубы использовали типовую форму, разработанную ПФЛ, в которой говорилось об уступке «всего комплекса прав на игрока»! В договоре, разработанном РФС для агентов футболистов, агент обязуется способствовать передаче «прав на игрока»! <2> См.: Интервью бывшего президента ФК «Крылья Советов» Германа Ткаченко. Статья «Страсти по футболу» А. Федорова http://www. samara. ru. <3> Согласно пп. «в» п. 2 ст. 16 Регламента РФС компенсация при переходе игрока, достигшего 30-летнего возраста, по истечении срока действия его трудового договора не выплачивается. <4> Имущественное обязательственное право (требование) получения компенсации за подготовку и совершенствование игрока. <5> Яковлев А. С. Имущественные права как объекты гражданских правоотношений. Теория и практика. М.: Ось-89, 2005. С. 116. <6> Стоит отметить, что Регламент ФИФА говорит именно о компенсациях за подготовку и совершенствование молодых игроков. Запрет на передачу права на компенсацию продиктован тем, что исходя из принципов трансфертной системы данные суммы должны быть реинвестированы в обучение следующего поколения футболистов. Что касается трансфертных сумм, получаемых клубом в результате перехода игрока в период действующего трудового договора, то здесь клуб имеет полное право передать свои права на получение трансфертной суммы третьим лицам. Российские клубы не могут воспользоваться данной возможностью, поскольку Регламент РФС рассматривает все выплаты как компенсацию за подготовку и совершенствование игроков, соответственно запрет ФИФА распространяется на все выплаты между российскими клубами.

Конфликт, возникший между ФК «Спартак» и бывшим президентом клуба А. Червиченко, — лучшая иллюстрация проблемы «прав на игрока» <*>. Возможно, в данном случае был заключен договор о возмездной уступке права заявлять игрока на турниры. Существование подобного имущественного права как объекта гражданских правоотношений сомнительно, однако вероятно, что бывший президент клуба приобрел у ЗАО «ФКСМ» некое имущественное право заявлять игрока Е. Титова. ——————————— <*> По словам А. Червченко, от нового руководства он получил права на Титова в качестве вознаграждения за продажу части клубных акций (см.: «Кто мы? Мясо» // Мой футбол. 2004. 8 сентября. http://www. myfootball. ru/show. php? new=186). Претензия Червиченко получила достойный ответ: сразу же после официального озвучивания своих требований ФК «Спартак — Москва» через свой официальный сайт заявил, «что все права на футболиста Титова Е. И. принадлежат Футбольному клубу «Спартак — Москва».

Тем не менее, каким бы образом ни были оформлены данные отношения, руководствуясь соображениями целесообразности, «куплю-продажу» футболиста нужно оставить для журналистов, «спортивным юристам», перед тем как в очередной раз заявить о «правах своего клуба» на игрока, стоит вспомнить, что «гражданское же право имеет дело только с имущественными правами, так что правам на лица нет, собственно, места в гражданском праве» <*>. ——————————— <*> Мейер Д. И. Русское гражданское право / Д. И. Мейер. М.: Статут, 1997. Ч. 1. С. 121.

5. Объект — имущественное право на услуги по доступу футболиста к соревнованиям, предмет — уступка имущественного права на услуги по доступу футболиста к соревнованиям

В своей статье «К проблеме совершенствования системы гражданско-правовых договоров» А. А. Николаев сформулировал предмет трансферного контракта следующим образом: «По трансферному договору одна сторона — владелец трансфера передает другой стороне — приобретателю трансфера (трансфери) трансферные права (права на регистрацию спортсмена-профессионала (нелюбителя) в соответствующей спортивной ассоциации), а другая сторона — приобретатель трансфера (трансфери) выплачивает владельцу трансфера компенсационные выплаты за подготовку и совершенствование мастерства спортсмена-профессионала в соответствии с правилами, определяемыми соответствующей ассоциацией» <*>. ——————————— <*> См.: Материалы VII региональной научно-технической конференции «Вузовская наука — Северо-Кавказскому региону». Ставрополь: СевКавГТУ, 2003.

Данная точка зрения основана на понимании трансфера как «права на регистрацию», который можно уступить взамен на компенсацию. К сожалению, исходя из формулировки предмета договора не представляется возможным определить, что же является объектом правоотношения — имущественное право (право на регистрацию) или услуга (действия, направленные на передачу трансфера). Тем не менее это единственное предложение, которое позволяет «вписать» трансфертные выплаты в гражданское право следующим образом: между регистрирующей организацией (РФПЛ, ПФЛ) и клубом, желающим принять участие в соревнованиях, заключается договор о регистрации и допуске работника к соревнованиям. Клуб принимает обязательство оплатить регистрационный сбор за каждого участника (плата за услуги), регистрирующая организация, в свою очередь, как организатор соревнования обязуется допускать футболиста к соревнованиям в течение футбольного сезона, оказывая тем самым клубу услуги. Данный договор квалифицируется как возмездное оказание услуг. В случае перехода игрока в течение сезона прежний клуб (первоначальный кредитор) уступает имущественное требование предоставить услугу к должнику (ПФЛ, РФПЛ) клубу, «принимающему» игрока (новый кредитор). В этом случае происходит купля-продажа имущественного права (п. 4 ст. 454 ГК РФ), при этом стороны самостоятельно определяют стоимость имущественного права.

6. Объект — имущественное право на услуги футболиста, предмет — действия, направленные на уступку права требования к футболисту

В том случае, если будущий закон «О физической культуре и спорте» отнесет отношения клуб — спортсмен к гражданско-правовым, станет возможным оформление перехода игрока с помощью цессии, если клуб авансом выплатит вознаграждение за его услуги, либо с помощью смешанного договора (продажа имущественного права и перевод долга), в том случае, если прежний клуб не только передаст свое требование к футболисту, но и переведет свой долг по выплате вознаграждения на новый клуб. Однако на сегодняшний день согласно ст. 351 ТК РФ на профессиональных спортсменов распространяется трудовое законодательство и, как правильно было отмечено в пояснительной записке к проекту федерального закона «О внесении изменений и дополнений в статьи 146, 251, 265 части второй Налогового кодекса Российской Федерации», «ни сам спортсмен, ни его профессиональные способности и навыки не являются товаром», таким образом, физкультурно-спортивная организация не обладает по отношению к спортсмену какими-либо имущественными правами.

——————————————————————

Вопрос: Я работаю в женской консультации врачом-гинекологом. Недавно ко мне пришла на прием девушка 16 лет. Анализы показали наличие беременности. Я хорошо знаю ее мать, она тоже моя пациентка. Могу ли я ей передать эту информацию? Расскажите, пожалуйста, в каких случаях врачи могут не сохранять в тайне информацию о своем пациенте? («Медицинское право», 2006, N 1)

Вопрос: Я работаю в женской консультации врачом-гинекологом. Недавно ко мне пришла на прием девушка 16 лет. Анализы показали наличие беременности. Я хорошо знаю ее мать, она тоже моя пациентка. Могу ли я ей передать эту информацию? Расскажите, пожалуйста, в каких случаях врачи могут не сохранять в тайне информацию о своем пациенте?

Ответ: В соответствии со ст. 30 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. (в ред. от 7 марта 2005 г.) при обращении за медицинской помощью и ее получении пациент, достигший возраста 15 лет, имеет право на получение информации о состоянии своего здоровья, на выбор лиц, которым в его интересах может быть передана данная информация, а также на сохранение в тайне информации о факте его обращения за медицинской помощью, состоянии здоровья, диагнозе и иных сведений, полученных при его обследовании и лечении. Каждый пациент (кроме лиц, не достигших возраста 15 лет, и недееспособных граждан) имеет право в доступной для него форме получить информацию о состоянии своего здоровья, включая сведения о результатах обследования, наличии заболевания, его диагнозе и прогнозе, методах лечения, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, их последствиях и результатах проведенного лечения. Такая информация предос тавляется лечащим врачом, заведующим отделением лечебно-профилактического учреждения или другими специалистами, принимающими непосредственное участие в обследовании и лечении, лично самому пациенту. Информация о состоянии здоровья не может быть предоставлена гражданину против его воли. В случаях неблагоприятного прогноза развития заболевания информация должна сообщаться в деликатной форме гражданину и членам его семьи, если гражданин не запретил сообщать им об этом и (или) не назначил лицо, которому должна быть передана такая информация. Гражданин имеет право непосредственно знакомиться с медицинской документацией, отражающей состояние его здоровья, и получать консультации по ней у других специалистов. По требованию гражданина ему предоставляются копии медицинских документов, отражающих состояние его здоровья, если в них не затрагиваются интересы третьей стороны. Информация, содержащаяся в медицинских документах гражданина, составляет врачебную тайну и может предоставляться без согласия гражданина только по следующим основаниям (ст. 61 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан): 1) в целях обследования и лечения гражданина, неспособного из-за своего состояния выразить свою волю; 2) при угрозе распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений; 3) по запросу органов дознания и следствия, прокурора и суда в связи с проведением расследования или судебным разбирательством; 4) в случае оказания помощи несовершеннолетнему в возрасте до 15 лет (а несовершеннолетним, больным наркоманией, в возрасте старше 16 лет) для информирования его родителей или законных представителей; 5) при наличии оснований, позволяющих полагать, что вред здоровью гражданина причинен в результате противоправных действий. Перечень оснований для разглашения врачебной тайны является исчерпывающим. Медицинские работники с учетом причиненного гражданину ущерба несут за разглашение врачебной тайны дисциплинарную, административную или уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации. Таким образом, в рассматриваемом случае нет оснований для предоставления информации о состоянии здоровья пациентки ее матери, поскольку девушка достигла возраста, определенного законом, — 15 лет и имеет право самостоятельно решать этот вопрос. Более того, следует отметить, что разглашение охраняемой законом тайны (в данном случае врачебной тайны) является самостоятельным основанием для увольнения, что не исключает наступления и других видов ответственности, о которых было упомянуто выше.

Ю. В.Павлова Старший преподаватель кафедры медицинского права ММА им. И. М. Сеченова

С. И.Поспелова Старший преподаватель кафедры медицинского права ММА им. И. М. Сеченова

——————————————————————

Вопрос: Я работаю анестезиологом-реаниматологом. В моей практике иногда возникают случаи, когда необходимо констатировать «мозговую смерть» для изъятия органов для трансплантации. Участившиеся случаи злоупотреблений в этой области меня очень настораживают, да и не хочется по незнанию получить наказание. Чтобы избежать таких моментов, расскажите, пожалуйста, какой порядок констатации смерти человека предусмотрен законом. А также необходимо ли спрашивать согласие у родственников умершего? («Медицинское право», 2006, N 1)

Вопрос: Я работаю анестезиологом-реаниматологом. В моей практике иногда возникают случаи, когда необходимо констатировать «мозговую смерть» для изъятия органов для трансплантации. Участившиеся случаи злоупотреблений в этой области меня очень настораживают, да и не хочется по незнанию получить наказание. Чтобы избежать таких моментов, расскажите, пожалуйста, какой порядок констатации смерти человека предусмотрен законом. А также необходимо ли спрашивать согласие у родственников умершего?

Ответ: Факт смерти человека на основании смерти мозга устанавливается в соответствии с Инструкцией по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга, утвержденной Приказом Минздрава РФ от 20 декабря 2001 г. N 460 «Об утверждении Инструкции по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга». Данной Инструкцией определены условия для установления диагноза смерти мозга, комплекс клинических критериев, наличие которых обязательно для установления диагноза смерти мозга, дополнительные (подтверждающие) тесты к комплексу клинических критериев, продолжительность наблюдения, порядок установления диагноза смерти мозга и документация. Диагноз смерти мозга устанавливается комиссией врачей лечебно-профилактического учреждения, где находится больной, в следующем составе: 1) реаниматолог-анестезиолог, 2) невролог, 2) специалисты по дополнительным методам исследований, в том числе и приглашаемые из других учреждений на консультативной основе — для проведения специальных исследований. Все члены комиссии должны иметь опыт работы по специальности не менее 5 лет. В комиссию не могут включаться специалисты, принимающие участие в заборе и трансплантации органов. Назначение состава комиссии и утверждение Протокола установления смерти мозга производится заведующим реанимационным отделением, где находится больной, а во время его отсутствия — ответственным дежурным врачом учреждения. В Протоколе установления смерти мозга должны быть указаны данные всех исследований, фамилии, имена и отчества врачей — членов комиссии, их подписи, дата, час регистрации смерти мозга и, следовательно, смерти человека. Что касается вопроса получения согласия на изъятие органа или ткани у трупа, то в настоящее время в законодательстве Российской Федерации действует так называемая презумпция согласия на изъятие органов и (или) тканей. Это означает, что изъятие органов и (или) тканей у трупа не допускается, если сам умерший, его родственники или законный представитель явно заявили о своем несогласии с изъятием органов и (или) тканей. Хотя такое положение закона и вызывает некоторые нравственные опасения среди общественности и приводит к юридическим проблемам, примером которых может служить инцидент 11 апреля 2003 г. в 20-й клинической больнице г. Москвы, когда правоохранительные органы вынуждены были остановить работу специалистов по забору донорской почки, Конституционный Суд РФ 4 декабря 2003 г. вынес Определение N 459-О, которым признал ст. 8 Закона РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» полностью соответствующей Конституции РФ. Данное решение суда мотивировано тем, что презумпция согласия базируется, с одной стороны, на признании негуманным задавать родственникам практически одновременно с сообщением о смерти близкого человека либо непосредственно перед операцией или иными мероприятиями лечебного характера вопрос об изъятии его органов или тканей. С другой стороны, на предположении, обоснованном фактическим состоянием медицины в стране, что на современном этапе развития трансплантологии невозможно обеспечить выяснение воли указанных лиц после кончины человека в сроки, обеспечивающие сохранность трансплантата. Следует отметить, что в мировой практике существуют две основные модели правового регулирования вопроса согласия лица и его родственников после его смерти на изъятие трупных органов и тканей: 5) модель «испрошенное согласие», которая закрепляет необходимость наличия прижизненного волеизъявления лица (или его родственников после его смерти) на изъятие органов и тканей после смерти. Данной системы придерживаются такие государства, как США, Швеция, Португалия, Дания, Германия, Австралия, Канада и др.; 6) модель «презумпция согласия», которая предусматривает необходимость заявления либо лица (при жизни), либо его родственников о своем несогласии на изъятие органов и тканей после смерти. Данная модель используется не только российским законодателем, но и широко применяется в правовых системах таких стран, как Италия, Австрия, Чехия, Бельгия, Испания, Франция, Финляндия, Норвегия и др.

Ю. В.Павлова Старший преподаватель кафедры медицинского права ММА им. И. М. Сеченова

С. И.Поспелова Старший преподаватель кафедры медицинского права ММА им. И. М. Сеченова

——————————————————————

Вопрос: Хотелось бы узнать, чем отличается правовой режим аккредитации медицинских учреждений от лицензирования. Какими нормативно-правовыми актами устанавливается требование о лицензировании и аккредитации медицинских учреждений? («Медицинское право», 2006, N 1)

Вопрос: Хотелось бы узнать, чем отличается правовой режим аккредитации медицинских учреждений от лицензирования. Какими нормативно-правовыми актами устанавливается требование о лицензировании и аккредитации медицинских учреждений?

Ответ: Лицензирование — это выдача государственного разрешения медицинскому учреждению на осуществление им определенных видов медицинской деятельности и услуг. В соответствии со ст. 17 Федерального закона Российской Федерации от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ в ред. от 2 июля 2005 г. «О лицензировании отдельных видов деятельности» любая медицинская деятельность подлежит лицензированию, а следовательно, все медицинские учреждения обязаны получить лицензию на осуществляемый ими вид медицинской деятельности. Лицензирование позволяет определять возможности медицинского учреждения в оказании лечебно-профилактической помощи и услуг с наделением правом заниматься медицинской практикой в объеме и функциях, адекватных уровню подготовки медицинского персонала, состоянию материально-технической базы учреждения и его оснащения. Порядок лицензирования медицинской деятельности, осуществляемой на территории Российской Федерации юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, определяется Положением о лицензировании медицинской деятельности (утвержденным Постановлением Правительства РФ от 4 июля 2002 г. N 499 в ред. от 4 февраля 2003 г.). Правовой режим аккредитации — один из многочисленных видов разрешительных административно-правовых режимов, представляющий собой процедуру официального государственного признания субъектов аккредитации (аккредитованных субъектов) и соответственно возможности и правомочия выполнения ими определенных функций, установленных государством в лице специализированного аккредитующего органа. Единого закона, устанавливающего унифицированный режим аккредитации с перечнем сфер и видов деятельности, подлежащих аккредитации, наподобие Федерального закона РФ от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», не существует, поэтому требование об аккредитации содержится в специальных законах, регулирующих определенный круг общественных отношений или в ведомственных нормативно-правовых актах. Исходя из анализа множества нормативных правовых актов, посвященных аккредитации, следует признать, что под данный правовой режим подпадают наиболее существенные и значимые для граждан-потребителей и государства общественные отношения. Обязательность аккредитации медицинских учреждений устанавливается ст. 20 Закона РФ от 28 июня 1991 г. N 1499-1 в ред. от 23 декабря 2003 г. «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации». Таким образом, медицинским учреждениям, работающим по программам обязательного и добровольного медицинского страхования, помимо получения лицензии требуется пройти аккредитацию. На основании аккредитации медицинским учреждениям выдается соответствующий сертификат. Под обязательную аккредитацию подпадает также деятельность клинико-диагностических лабораторий, которая проводится с целью установления и официального признания соответствия деятельности лаборатории установленным требованиям нормативно-технической документации (Приказ Минздрава России от 21 декабря 1993 г. N 295 «Об аккредитации клинико-диагностических лабораторий»).

Ю. В.Павлова Старший преподаватель кафедры медицинского права ММА им. И. М. Сеченова

С. И.Поспелова Старший преподаватель кафедры медицинского права ММА им. И. М. Сеченова

——————————————————————