(Николаева Т. Г., Мантуленко В. В.) («Общество и право», 2009, N 1)
О НЕКОТОРЫХ ПРОБЛЕМАХ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРАВ ПОТЕРПЕВШИХ-ВОЕННОСЛУЖАЩИХ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
Т. Г. НИКОЛАЕВА, В. В. МАНТУЛЕНКО
Николаева Татьяна Геннадьевна, доктор юридических наук, советник юстиции, доцент кафедры уголовного процесса и судопроизводства Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры.
Мантуленко Владимир Владимирович, аспирант Санкт-Петербургского института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры.
Неоспорим тот факт, что государство признается истинно правовым только в том случае, когда в нем реально обеспечиваются права и законные интересы каждого человека. Об этом же гласит и Основной Закон нашего государства, согласно ст. 2 которого «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства». Наряду с этим в соответствии с ч. 3 ст. 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. К сожалению, несмотря на вступление в действие в 2002 г. УПК РФ, который, несомненно, явился значительным достижением в развитии отечественного уголовного процесса, приходится констатировать, что вышеуказанные нами конституционные нормы в большинстве своем носят декларативный характер и не в полной мере обеспечиваются принятыми во их исполнение законами и нормативно-правовыми актами. Следует отметить, что с принятием УПК РФ многие проблемы, возникающие в правоприменительной практике, были разрешены, однако, несмотря на достаточно большой объем прав, предоставленных потерпевшему, нельзя не признать, что многие важные вопросы остались неразрешенными. В том числе вопросы, связанные с процессуальным статусом лиц, пострадавших от преступления. Общеизвестно, что преступность не нарушает избирательно определенный круг общественных отношений, поскольку она, как криминологическая категория, затрагивает все стороны общества и может посягнуть на права и интересы любого человека, независимо от его пола, национальности, рода занятий, социального статуса и т. д. Ежедневно от преступлений страдают тысячи граждан, среди которых люди различных профессий, специальностей и рода занятий, в том числе и военнослужащие, проходящие военную службу в различных министерствах, службах и ведомствах. В настоящее время в условиях складывающейся в мировом пространстве однополярности международно-правовых отношений, попыток НАТО навязать свою политику ряду стран, в том числе и странам бывшего СССР, развязывания вооруженных конфликтов и войн, их финансирования, с целью установления нужного Североатлантическому альянсу политического режима, и, как следствие, попыток дискредитации Российской Федерации в глазах мирового сообщества, появляется острая необходимость в наличии хорошо подготовленной, обученной, и, что немаловажно с нашей точки зрения, социально и юридически защищенной армии, способной в любое время и в любом месте выполнить поставленные перед ней задачи по отстаиванию интересов нашего государства и обеспечению международной безопасности. Сказанное выводит проблему обеспечения прав потерпевших-военнослужащих и их юридической защищенности на абсолютно иной по своей значимости уровень и в своей взаимосвязи ставит на одну ступень с проблемами боеготовности и боеспособности вооруженных сил. Следует отметить, что проблема обеспечения прав потерпевших-военнослужащих не нова. Однако, ввиду отсутствия должного внимания к этой юридически и социально слабо защищенной категории пострадавших и потерпевших, эта проблема вновь проявилась при расследовании и рассмотрении уголовных дел, имеющих большой общественный резонанс. В их числе уголовное дело об истязаниях А. Сычева, о глумлении над сослуживцами ефрейтором Е. Егоровым и рядовым А. Виникайнен и др. В то же время аналогичные общественно значимые проблемы имеют место не только в РФ, но и в зарубежных странах: в Республике Казахстан — дело о доведении до самоубийства Асхата Кабилбекова, в США — избиение новобранцев в военном учебном заведении (штат Иллинойс) и т. д., что также свидетельствует о выходе данной проблемы на глобальный, международный уровень. Необходимость в защите и обеспечении прав военнослужащих, пострадавших от преступных деяний, и в первую очередь граждан, проходящих военную службу по призыву, неоспорима. Учитывая специфику статуса лица, проходящего военную службу, а также достаточно большой объем законных ограничений его прав и свобод <1>, осуществление возложенных государством обязательств по защите указанной категории граждан требует системы гарантий, а также выработку механизмов их обеспечения применительно к специфике правового положения потерпевшего-военнослужащего в уголовном процессе. ——————————— <1> См.: ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ст. ст. 6, 7, 10 ФЗ «О статусе военнослужащих».
По данным Центра исследования проблем социальной защиты военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов и членов их семей, насчитывается более 20 ограничений только основных прав и свобод, осуществленных законодательно, что обусловлено вышеуказанной спецификой военной службы <1>. Таким образом, вряд ли можно говорить о полноправии военнослужащих как граждан своего государства, поскольку в результате добровольного поступления или призыва на военную службу в целях обеспечения обороны и безопасности государства ряд конституционных прав будет иметь на них ограниченное распространение в соответствии с Основным Законом государства и на основании Федерального закона «О статусе военнослужащих», других законов и нормативно-правовых актов. ——————————— <1> См.: Материалы парламентских слушаний по концепции социальной защиты военнослужащих РФ на рубеже 2000 г. М., 1996. С. 24.
Согласно ч. 2 ст. 2 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» исполнение военной службы осуществляется в соответствии с действующим российским законодательством в результате добровольного поступления на нее по контракту и реализации воинской обязанности — призыва на военную службу. Исходя из оснований зачисления на военную службу, условий и порядка ее прохождения, военнослужащие объединены в две категории: военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, и военнослужащие, проходящие военную службу по призыву. Указанное разделение военнослужащих по видам прохождения военной службы также закреплено в Федеральном законе «О статусе военнослужащих» <1>. ——————————— <1> См.: ст. 2 ФЗ «О статусе военнослужащих».
Военная служба по призыву, в отличие от военной службы по контракту, носит обязательный характер для всех граждан РФ мужского пола в возрасте от 18 до 27 лет, при условии соответствия лица, призываемого на военную службу, всем критериям (медицинским, социальным и т. д.). Именно эта категория военнослужащих — военнослужащие по призыву (далее по тексту — военнослужащие) имеет наибольшее число законодательно установленных правоограничений. При этом нельзя не отметить, что эти ограничения зачастую граничат с прямыми нарушениями охраняемых уголовным законом правоотношений, конституционных прав и интересов военнослужащего, а зачастую невозможностью военнослужащего защитить, а порою даже обратиться за защитой своих прав. Среди проблемных вопросов, касающихся защиты потерпевшими (пострадавшими) военнослужащими законных прав и интересов, и несущих, на наш взгляд, наибольшую актуальность и значимость, хотелось бы выделить следующие. Так, существующие между военнослужащими при прохождении военной службы служебно-уставные отношения ставят военнослужащего, чьи права нарушены преступлением, в достаточно сложные условия, мешая, а порою препятствуя ему, находясь в воинском коллективе, напрямую обратиться за помощью, реализовать свое законное право на защиту и восстановление нарушенных прав и интересов <1>. ——————————— <1> См.: ст. ст. 108, 110 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил РФ, утвержденного Указом Президента РФ от 10 ноября 2007 г. N 1495, регламентирующие порядок обращения военнослужащих с жалобой на незаконные в отношении его действия (бездействие) командира (начальника) или других военнослужащих, нарушение установленных законами Российской Федерации прав и свобод, а также устанавливающих запрет на подачу военнослужащими обращения (предложения, заявления или жалобы) во время несения боевого дежурства (боевой службы), при нахождении в строю, в карауле, на вахте, а также в другом наряде и на занятиях.
Кроме того, эти же служебно-уставные отношения и специфика прохождения военной службы в определенных воинских образованиях, а именно удаленность воинской части (до некоторых воинских частей возможно добраться только на вертолете, морским путем и т. д., так, например, воинские части, дислоцированные на архипелаге Новая Земля, полуострове Таймыр и т. д.), ее режимность и специфика службы (закрытые территориальные образования, на территории которых находятся воинские части, с установленным режимом въезда и выезда, военно-морские надводные суда и подводные лодки, находящиеся в боевом походе или учебном автономном плавании, и т. д.), лишают военнослужащего, пострадавшего от преступления, возможности своевременно обратиться за защитой нарушенных прав в компетентные правоохранительные органы. Поскольку он даже не может покинуть пределы воинской части, что при стечении исключительных обстоятельств, в том числе наличии реальной угрозы жизни и здоровью человека, не влечет уголовной ответственности <1>. ——————————— <1> См.: примечание к ст. 337 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которой военнослужащий, впервые совершивший деяния, предусмотренные настоящей статьей, может быть освобожден от уголовной ответственности, если самовольное оставление части явилось следствием стечения тяжелых обстоятельств.
В соответствии с УПК РФ командир воинской части, являясь органом дознания, наделен процессуальными полномочиями, в том числе по регистрации и рассмотрению сообщений о преступлениях. Представляется, что данное требование закона вряд ли выполнимо. Командование воинских частей, учреждений и организаций, где предусмотрена военная служба, во все времена боролось за снижение уровня преступности среди военнослужащих, а также за состояние воинской дисциплины, поскольку они являлись одними из основных показателей работы воинского должностного лица (командира). Согласно ст. 8 Дисциплинарного устава ВС РФ: «Деятельность командира (начальника) по поддержанию воинской дисциплины оценивается не по количеству правонарушений в воинской части (подразделении), а по точному соблюдению им законов Российской Федерации, других нормативных правовых актов Российской Федерации и требований общевоинских уставов, полному и эффективному использованию своей дисциплинарной власти и исполнению своих обязанностей в целях наведения внутреннего порядка, своевременного предупреждения нарушений воинской дисциплины. Ни один нарушитель воинской дисциплины не должен уйти от ответственности, но и ни один невиновный не должен быть наказан». Несомненно, в данной норме законодателем сделан акцент на то, что работа командира оценивается не по количеству правонарушений, а по соблюдению и поддержанию законности в воинской части в целом, что, однако, по своей смысловой нагрузке и содержанию, как показывает практика, фактически идентично и взаимосвязано. Таким образом, командир воинской части, помимо возложенных на него обязанностей по обеспечению боеготовности подчиненных военнослужащих, обеспечению безопасности и защищенности объектов и государства в целом, должен также успевать лично и посредством своих подчиненных следить за тем, чтобы ни один из его подчиненных не нарушил закон, что в принципе достаточно сложно, а порой и невозможно. Как показывает многолетняя практика, командир, у которого в воинской части совершено преступление, старается либо разрешить данный вопрос мирным путем: в случае совершения военнослужащим нарушения уставных правил взаимоотношения между военнослужащими (ст. 335 УК РФ) — помирить нарушителя закона и пострадавшего, либо выдвинуть версию о бытовом (некриминальном) травмировании военнослужащего, приняв впоследствии незаконное решение об отказе в возбуждении уголовного дела, т. е. сокрыть преступление; в случае совершения военнослужащим уклонения от прохождения военной службы (ст. 337 УК РФ), даже по причине применения к нему насилия со стороны сослуживцев, — разыскать беглеца силами командования воинской части, и, не обращаясь в правоохранительные органы, вернуть его в воинскую часть, где на месте, без инициирования проверки сообщения о преступлении, разобраться с данными фактами. На наш взгляд, альтернативой органу дознания может выступить военная полиция, проект федерального закона о которой был разработан Комитетом Государственной Думы по обороне еще в 1997 г., однако до настоящего времени не утвержден, несмотря на необходимость и очевидность его скорейшего принятия. Как нам представляется, процессуальные функции органа дознания, в том числе по рассмотрению сообщений о преступлениях, выполнению неотложных следственных действий и т. д., должны быть переданы независимому, не находящемуся в отношениях подчиненности с государственными структурами, где предусмотрена военная служба, органу, коим и может стать военная полиция. Одними из основных функций данного органа должны стать действия по поддержанию воинской дисциплины в Вооруженных Силах, недопущению совершения дисциплинарных проступков и преступлений. В связи с высоким уровнем криминогенной обстановки в Вооруженных Силах РФ <1>, одной из наиболее значимых является проблема оказания квалифицированной юридической помощи военнослужащим, пострадавшим от преступлений. К сожалению, действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ, нормативно-правовые акты закрепляют право обязательного оказания юридической помощи только лицам, привлекаемым к уголовной ответственности, лишая подобной прерогативы потерпевшую сторону. ——————————— <1> Так, в 2006 г. военными судами, включая Военную коллегию, рассмотрено в общей сложности более 115 тыс. дел и различных материалов, подлежащих разрешению в судебном порядке (из интервью изданию «Красная Звезда» заместителя Председателя Верховного Суда РФ — председателя Военной коллегии генерал-полковника юстиции А. Петроченкова).
В разное время разработкой вопроса о юридической помощи личности в уголовном процессе занимались многие известные ученые-процессуалисты как советского, так и постсоветского периода <1>. Вместе с тем в сфере отечественного уголовного судопроизводства до настоящего времени нет глубокого осмысления такой проблемы, как оказание юридической помощи личности путем представительства ее интересов. Отсутствие теоретических разработок в данной области весьма отрицательно сказывается в наши дни на соблюдении прав, свобод и законных интересов личности (в том числе личности потерпевшего) в российском уголовном процессе. ——————————— <1> См., например: Шадрин В. С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М.: ООО «Изд-во «Юрлитинформ», 2000; Зайцев О. А. Теоретические и правовые основы государственной защиты участников уголовного процесса: Монография / Под науч. ред. С. П. Щербы. М: ВНИИ МВД России, 1997; Володина Л. М. Механизм защиты прав личности в уголовном процессе. Тюмень, 1999; и др.
Европейский суд по правам человека неоднократно обращался в своих решениях к теме бесплатной юридической помощи, рассматривая ее в контексте ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая гласит: «Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела…». И хотя ч. 3 ст. 6 Конвенции устанавливает гарантии предоставления бесплатного защитника только обвиняемым в уголовных делах, Европейский суд расширил толкование этой статьи, используя тест «равенства двух рук», т. е. равенства сторон в состязательном процессе <1>. Представляется целесообразным, чтобы подобная судебная практика появилась и закрепилась в российском уголовном процессе в отношении лиц, пострадавших от преступлений, нивелировав тем самым имеющиеся различия в объемах предоставляемых прав и гарантий в статусах потерпевших, прежде всего военнослужащих, пострадавших от преступлений, и лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. Правительством РФ уже делались первые шаги, направленные на обеспечение права военнослужащих на защиту, в связи с чем 23 июля 2005 г. было принято Постановление N 445, утвердившее Правила оказания адвокатами юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установленным федеральными законами <2>. Во исполнение вышеуказанного постановления Министром обороны РФ 13 октября 2005 г. был издан Приказ N 430 «Об утверждении Инструкции о порядке осуществления выплат юридическим консультациям и коллегиям адвокатов в качестве вознаграждения и (или) компенсации расходов при оказании ими юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установленным федеральными законами». Аналогичные приказы были изданы другими правоохранительными органами и государственными структурами, где предусмотрено прохождение военной службы. ——————————— <1> Европейский суд по правам человека. Избранные решения. М., 2000. С. 273. <2> См.: Постановление Правительства РФ от 23 июля 2005 г. N 445 «О порядке оказания адвокатами юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установленным федеральными законами», утвердившее Правила оказания адвокатами юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установленным федеральными законами.
Несомненно, это является позитивным шагом в укреплении прав указанной категории граждан и защите их интересов. Однако упомянутые нормативно-правовые акты не внесли окончательной ясности в вопрос о защите прав военнослужащего, пострадавшего от преступления и получившего в дальнейшем процессуальный статус потерпевшего. Используемые и в Федеральном законе, и в Постановлении Правительства РФ формулировки расплывчаты и неконкретны, поскольку не дают однозначного ответа на вопрос: «Может ли военнослужащий, пострадавший от преступных действий, рассчитывать на оказание ему юридической помощи на стадии проверки сообщения о преступлении, последующем расследовании и разрешении уголовного дела на условиях, одинаковых с лицом, привлекаемым к уголовной ответственности, т. е. изначально на безвозмездной основе, за счет государственных денежных средств?» Дать утвердительный ответ на данный вопрос не представляется возможным, поскольку используемый законодателем в вышеупомянутых нормативно-правовых актах термин «защитник», в соответствии с действующим УПК РФ, применим исключительно к лицам, подозреваемым и обвиняемым в совершении преступления, и не имеет никакого отношения к пострадавшим от преступлений военнослужащим. Изложенное дает основание для вывода о необходимости принятия государственных мер, направленных на законодательное закрепление декларированного Европейским судом по вопросам оказания юридической помощи принципа «равенства двух рук», т. е. равенства сторон в состязательном процессе. Наряду с этим необходимо внести соответствующие изменения в принятые Правительством РФ, министерствами и ведомствами нормативные документы, регламентирующие механизм оказания юридической помощи военнослужащим, пострадавшим от преступлений. Представляется, что указанные меры позволят не только предупредить, но и избежать возможных нарушений прав граждан (в том числе и военнослужащих), пострадавших от преступлений, а также обеспечат полноценное и всестороннее использование ими своего процессуального статуса, реализацию принципа состязательности сторон и достижение цели и назначения уголовного судопроизводства — защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Не менее остро стоит вопрос о применении мер безопасности к потерпевшему-военнослужащему, безусловно, требующий особого подхода, с учетом специфики статуса военнослужащего и необходимости выработки особого механизма его реализации, что на общем фоне практики применения указанных норм и финансирования в данной области достаточно проблематично, особенно учитывая отсутствие значимой практики применения их в Вооруженных Силах нашей страны. Помимо вышеобозначенных проблем обеспечения и реализации процессуальных прав пострадавших от преступлений военнослужащих, присущих исключительно им и обусловленных спецификой их правового статуса и особенностями прохождения военной службы, не следует также забывать и об имеющихся в уголовно-процессуальном законодательстве пробелах в вопросах юридической защищенности и обеспечении принципа состязательности применительно к потерпевшим по сравнению с правами таких участников уголовного судопроизводства, как подозреваемый и обвиняемый, которые также требуют их скорейшего разрешения на законодательном уровне.
