(Жариков Ю. С.) («Российский следователь», 2012, N 22)
ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЗАКОННОСТИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПОСРЕДСТВОМ НОРМ С АДМИНИСТРАТИВНОЙ ПРЕЮДИЦИЕЙ <*>
Ю. С. ЖАРИКОВ
——————————— <*> Zharikov Yu. S. Law enforcement of criminal and legal regulation by means of norms with an administrative preyuditsiya.
Жариков Юрий Сергеевич, заведующий кафедрой уголовного права и процесса НАЧОУ ВПО СГА, кандидат юридических наук, доцент.
В статье рассматриваются проблемы уголовной ответственности за розничную продажу алкогольной продукции несовершеннолетним и предлагаются пути совершенствования уголовно-правовой охраны общественных отношений, упорядоченных административным законодательством.
The problems of criminal responsibility for the retail sale of alcohol to minors and are proposed ways to improve the criminal law protection of public relations, streamlining of administrative law.
Key words: criminal law, administrative collateral estoppel, have repeatedly, repeatedly, the offense of criminal responsibility.
Дополнением уголовного закона ст. 151.1, предусматривающей ответственность за розничную продажу алкогольной продукции несовершеннолетним <1>, законодатель подвел итог многолетней дискуссии сторонников и противников использования норм с административной преюдицией <2> в механизме уголовной ответственности. ——————————— <1> Федеральный закон от 21.07.2011 N 253-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части усиления мер по предотвращению продажи несовершеннолетним алкогольной продукции» // СЗ РФ. 2011. N 30. Ч. 1. Ст. 4601. <2> Преюдиция в переводе с латинского (praejudicialis) применительно к нашему случаю означает «налагаемый на основании предыдущего решения», т. е. привлечение лица к уголовной ответственности ввиду ранее совершенного аналогичного административного правонарушения.
С этого момента в средствах массовой информации стали появляться своеобразные отчеты о привлечении к уголовной ответственности и осуждении лиц, совершивших подобные деяния. Складывается впечатление, что подразделения МВД по субъектам Федерации опять включились в компанию по борьбе за трезвый образ жизни, но на сей раз — только подрастающего поколения. Действительно, алкоголизация молодежи (впрочем, как и населения в целом) в нашей стране не миф, а реальность. Так, по данным Роспотребнадзора, в нашей стране из 10 млн. детей и подростков в возрасте от 11 до 18 лет более половины регулярно употребляют спиртные напитки <3>. Следовательно, актуальность проблемы очевидна. Но целесообразность и эффективность анализируемой законодательной новеллы можно будет оценить лишь со временем. ——————————— <3> Додонов К. МВД на защите здоровья детей. URL: http://petrovka38.ru.
Пока позитивно ее оценивает лишь полиция. К примеру, ГУ МВД России по Кемеровской области констатирует: если за 5 месяцев 2011 г. за продажу алкоголя подросткам кузбасские полицейские составили на продавцов-нарушителей свыше 500 административных протоколов, то за 8 месяцев 2012 г. таковых немногим более 200 <4>. При этом в текущем году в этом регионе возбуждено всего 4 уголовных дела по ст. 151.1 УК РФ. ——————————— <4> Сергеев В. В Кузбассе впервые вынесен приговор за продажу алкоголя несовершеннолетним. URL: http://www. kuzbass85.ru.
Подобные цифры действительно подтверждают наличие превентивного потенциала связки «административное правонарушение — преступление». Тем более что региональная судебная практика свидетельствует: наказания по таким уголовным делам (по виду — это повсеместно штрафы) по размеру несущественно отличаются от ранее назначенных по аналогичным административным правонарушениям. Но проблема сегодняшнего дня состоит не только в оценке подхода законодателя к порядку криминализации деяния, но и в анализе редакционного содержания анализируемой нормы уголовного закона в целях формирования единой практики ее применения, а также устранения недостатков содержания диспозиции нормы, создающих объективные предпосылки для нарушения законности. Итак, ст. 151.1 УК РФ определяет: уголовная ответственность за розничную продажу несовершеннолетним алкогольной продукции наступает в случае совершения обозначенного выше деяния неоднократно, т. е. первоначально в форме административного правонарушения. Однако еще в 2003 г. из уголовного закона была изъята ст. 16, содержавшая понятие неоднократности преступлений, а из диспозиций охранительных норм исключили данный квалифицирующий признак. Поэтому такой возврат в прошлое без нормативного обоснования требует разъяснения. Проблема усложняется еще и тем, что речь идет о неоднократности не преступлений, а правонарушений. А поскольку подобный институт отсутствует и в КоАП РФ, законодатель пошел иным путем — дал частное понятие неоднократности в примечании к ст. 151.1 УК РФ как розничной продажи несовершеннолетнему алкогольной продукции, если это лицо ранее привлекалось к административной ответственности за аналогичное деяние в течение ста восьмидесяти дней (выделено мной. — Ю. Ж.). Как видим, из текста нормы непонятно: сколько раз следует наказать в административном порядке для того, чтобы возникло обязательное условие уголовной ответственности? И допустимо ли повторно привлечь правонарушителя к административной ответственности, а не возбуждать уголовное преследование? В этой связи напомним: в исключенной из УК РФ ст. 16 неоднократностью признавалось совершение двух или более преступлений… Таким образом, законодатель представлял право ответа на эти вопросы правоприменителю. Юридическая практика выработала однозначный подход — неоднократностью признавалась повторность совершения преступлений. Дискутировали лишь по качеству вторичного деяния — о его однородности или тождественности <5>. ——————————— <5> Шкредова Э. Г. Неоднократность преступлений и ее уголовно-правовые последствия: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1999.
В настоящее время корректнее ориентироваться на п. 2 ч. 1 ст. 4.3 КоАП РФ, в котором содержится признак повторности — «совершение однородного административного правонарушения, если за совершение первого административного правонарушения лицо уже подвергалось административному наказанию, по которому не истек срок, предусмотренный ст. 4.6 настоящего Кодекса». Правда, с оговоркой: уголовная ответственность в нашем случае может наступить только за тождественное правонарушение. Таким образом, основание криминализации деяния и формулирование диспозиции соответствующей нормы посредством использования отсутствующих в уголовном законе дефиниций вызывает вопросы. Во-первых, это само понятие административной преюдиции. Поскольку законодатель ее определение в УК РФ не сформулировал, хотя потребность в нем вытекает из вероятности развития такого способа уголовно-правового регулирования, за разъяснением ее содержания мы обратимся к УК РСФСР 1960 г. и современному уголовному законодательству стран СНГ. В предшествующем уголовном законе общее понятие административной преюдиции также отсутствовало, в то время как само условие криминализации существовало. В частности, в ст. 200.1 УК РСФСР предусматривалась уголовная ответственность за нарушение порядка организации или проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования либо иного публичного мероприятия, а также участие в них после наложения административного взыскания за такие же действия. А вот казахстанский законодатель подошел к решению рассматриваемого вопроса более обстоятельно — одновременно с включением в Особенную часть уголовного закона норм с административной преюдицией дополнил Общую часть ст. 10-1 УК РК. В ней сформулирована дефинитивная норма, согласно которой административная преюдиция — это установление уголовной ответственности за преступления, не представляющие большой общественной опасности в случае совершения деяния в течение года после наложения административного взыскания за такое же административное правонарушение. Подход в принципе верен, но сомнительна излишняя упрощенность определения сферы использования анализируемого института. Получается, что трансформация административной ответственности в уголовную ограничивается лишь тяжестью преступления. Предложенный алгоритм характерен скорее не для процесса криминализации правонарушения, наоборот, для декриминализации преступления. Аналогичная норма есть и в ст. 32 УК Республики Беларусь. В ней законодатель пошел еще дальше — предусмотрел возможность посредством административной преюдиции криминализировать не только правонарушения, но и дисциплинарные проступки. Таким образом, административная преюдиция предполагает наличие двух одинаковых норм — административной и уголовной, предусматривающих юридическую ответственность за тождественные деяния. При этом за одно правонарушение виновный может быть подвергнут только одному виду юридической ответственности. В нашем случае административная ответственность установлена ст. 14.16 «Нарушение правил продажи этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, а также пива и напитков, изготавливаемых на его основе» КоАП РФ. В соответствии с ее ч. 2.1 за розничную продажу несовершеннолетнему алкогольной продукции, если это действие не содержит уголовно наказуемого деяния, предусмотрено наказание в виде административного штрафа на граждан в размере от трех тысяч до пяти тысяч рублей; на должностных лиц — от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей; на юридических лиц — от восьмидесяти тысяч до ста тысяч рублей. При этом штрафные уголовно-правовые санкции несколько скромнее — до восьмидесяти тысяч рублей, да и наказать за одно деяние можно только непосредственного исполнителя. В то время как административной ответственности подлежат и продавец, и предприятие, где он работает. Так, в отдел полиции N 2 УМВД России по г. Сыктывкару поступило сообщение от гражданина П. о том, что в магазине «Купец» продавец продал подростку алкогольный коктейль. Выехавшие на место сотрудники отдела по делам несовершеннолетних и участковый уполномоченный полиции зафиксировали факт продажи подростку спиртосодержащей продукции. Также выяснилось, что двумя неделями ранее этот продавец уже был привлечен к административной ответственности за продажу несовершеннолетней девушке слабоалкогольного напитка. По данному факту составлен административный протокол по ст. 14.16 КоАП РФ. Продавцу было назначено наказание в виде штрафа в размере 3000 рублей. Кроме того, в отношении юридического лица также составлен административный материал по этой же статье и наложен штраф в размере 80 тыс. руб. <6>. ——————————— <6> http://www. правокоми. рф
Правда, в ст. 151.1 УК РФ предусмотрено наказание в виде исправительных работ на срок до одного года с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового. Но пока суды ограничиваются только штрафами. В этой связи возникает обоснованный вопрос: зачем городить огород, ломая концепцию уголовного закона, если административное законодательство по своему карательному потенциалу не уступает уголовному? Но это только начало внедрения административной преюдиции в уголовное законодательство. При этом нетрудно догадаться, что санкции уголовных норм и в последующих нормах будут аналогичны ст. 151.1 УК РФ. Вторая проблема — срок привлечения к уголовной ответственности. В интересующем нас случае законодатель, вопреки положению ст. 4.6 КоАП РФ, установившей годичный срок, в течение которого лицо считается подвергнутым административному наказанию, в примечании к ст. 151.1 УК РФ таковой сократил вдвое. Более того, в уголовно-правовой норме не указан момент начала исчисления данного срока. Да, по общему правилу он начинает течь со дня окончания исполнения постановления о назначении административного наказания, но если законодатель изменил продолжительность срока, то возникает сомнение и по времени начала его исчисления. А если правонарушение совершено в период между окончанием 180-дневного срока и до истечения годичного срока, т. е. во время, когда лицо еще считается привлеченным к административному наказанию и налицо неоднократность? Уголовная ответственность в таком случае невозможна. Следующая проблема — обязан ли суд, на разрешение которого поступило уголовное дело по ст. 151.1 УК РФ, проверить законность и обоснованность административного наказания? Полагаем, что да. Поскольку именно предшествующее правонарушение является условием уголовной ответственности. В этой связи следует отметить, что порядок розничной продажи алкогольной продукции определен в Федеральном законе от 22 ноября 1995 г. N 171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» и в Приказе Министерства промышленности и торговли РФ от 15 апреля 2011 г. N 524 «Об утверждении Перечня документов, удостоверяющих личность и позволяющих установить возраст покупателя алкогольной продукции, которые продавец вправе потребовать в случае возникновения у него сомнения в достижении этим покупателем совершеннолетия». В заключение остановимся на недостатках, влияющих на обеспечение законности уголовно-правового регулирования и применения уголовного законодательства. Назовем наиболее актуальные из них: 1. Неверно выбрано место расположения ст. 151.1 УК РФ в его Особенной части (гл. 20) <7>, что, в свою очередь, влечет ошибку в определении объекта уголовно-правовой охраны. Представляется, что таковыми должны быть не интересы конкретного потерпевшего несовершеннолетнего, а нормальное физическое состояние и развитие нации, подрастающего и будущего поколений. Именно на них и покушается виновный. Поэтому более правильно норму об ответственности за розничную продажу несовершеннолетним алкогольной продукции переместить в гл. 25 УК РФ («Преступления против здоровья населения и общественной нравственности»). ——————————— <7> В КоАП РФ данное правонарушение находится в гл. 14 — «Административные правонарушения в области предпринимательской деятельности».
2. Еще раз о неоднократности. Согласно теории уголовного права, — это совершение деяния два и более раз. Другими словами, у правоприменителя в рамках закона есть варианты повторного наказания нарушителя — привлечь его к уголовной ответственности либо вторично наложить административное взыскание. Такое усмотрение не будет содействовать единообразию практики уголовной ответственности. Следовательно, в диспозиции нормы надо изменить «неоднократность» на более однозначный термин «повторность». В этом случае вторичное нарушение запрета на розничную продажу алкогольной продукции несовершеннолетнему должно a priori влечь уголовную ответственность. При этом срок действия повторности необходимо привести в соответствие со ст. 4.6 КоАП РФ. Аналогичным образом следует корректировать и ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ. За основу можно взять либо положение ст. 32 белорусского уголовного закона, в которой это условие определено конкретно: «…если деяние совершено в течение года после наложения административного… взыскания за такое же нарушение», либо упомянутый выше п. 2 ч. 1 ст. 4.3 КоАП РФ. 3. Поскольку в России ежегодно происходит множество техногенных аварий, связанных с невыполнением предписаний контролирующих органов и имеющих тяжкие последствия, не исключено, что анализируемая практика уголовно-правового регулирования общественных отношений продолжится. Следовательно, целесообразно включить понятие административной преюдиции в Общую часть уголовного закона. В данной норме следует определить условия криминализации деяния. К числу последних необходимо отнести: — ее допустимость только в отношении лиц, систематически (два и более раз подвергнутых административному воздействию) не выполняющих технические правила в сфере обеспечения общественного порядка и общественной безопасности, направленные на предотвращение причинения ущерба охраняемым законом интересам личности и общества; — если средства административного воздействия недостаточны для предотвращения совершения тождественных правонарушений. При этом уголовно-правовые санкции должны не дублировать административные, а именно препятствовать последующему совершению определенного вредоносного деликта; — криминализации могут подлежать общественные отношения, возникающие в сфере управления и находящиеся исключительно в федеральном ведении. В этом отношении мы разделяем точку зрения Н. Хавронюка о том, что административные правонарушения посягают на порядок управления (на административную деятельность в той или иной отрасли) <8>. Однако нельзя поддержать мнение автора, что некоторые из правонарушений, посягающих на порядок управления, по степени своей вредоносности могут быть сравнимы с преступлениями. Общественно опасными их делают последствия, находящиеся в причинно-следственной связи с нарушением того или иного правила поведения, либо повышенная социальная опасность личности правонарушителя. ——————————— <8> Хавронюк Н. Административная преюдиция и институт рецидива с точки зрения уголовного права европейских стран. URL: http://pravo. zakon. kz.
В таком случае будет четко определена цель административной преюдиции: уголовно-правовыми средствами обеспечить надлежащее воздействие на общественные отношения, упорядоченные административным правом. Предлагаемый механизм юридической ответственности позволит скоординировать и санкции норм УК РФ и КоАП РФ, выстроить их систему. В этой связи следует подумать над расширением перечня иных мер уголовно-правового характера и созданием института пробации. 4. Проблема освобождения от уголовной ответственности и наказания по нормам с административной преюдицией. К примеру, белорусское уголовное законодательство в этом отношении предусматривает одно ограничение — в соответствии со ст. 86 УК РБ «правило о возможном освобождении от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности не распространяется на преступления, предусмотренные статьями с административной преюдицией». Однако в отечественном законодательстве подобного основания нет. В то же время правоприменительная практика показывает: диспозитивный аспект воздействия на развитие уголовных правоотношений используется в настоящее время без законодательно установленных ограничений, несмотря на то, что таковые должны присутствовать. В частности, освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим должно допускаться по основаниям, указанным в ст. 76 УК РФ, и лишь при условии непосредственного причинения вреда только частным интересам. В то же время институт освобождения от наказания, наоборот, необходимо расширить за счет норм, позволяющих потерпевшим влиять на назначение наказания в зависимости от степени удовлетворения виновным его исковых требований.
——————————————————————
Вопрос: Мой бывший муж является сотрудником органов внутренних дел и получает денежную компенсацию, выплачиваемую взамен продовольственного пайка. Взыскиваются ли алименты в пользу нашей несовершеннолетней дочери с указанных денежных средств? («Прокурор», 2012, N 4)
Вопрос: Мой бывший муж является сотрудником органов внутренних дел и получает денежную компенсацию, выплачиваемую взамен продовольственного пайка. Взыскиваются ли алименты в пользу нашей несовершеннолетней дочери с указанных денежных средств?
Ответ: В соответствии со ст. 81, 82 Семейного кодекса Российской Федерации алименты взыскиваются со всех видов дохода. Согласно п. 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 18 июля 1996 г. N 841 «О Перечне видов заработной платы и иного дохода, из которых производится удержание алиментов на несовершеннолетних детей» удержание алиментов на содержание детей производится со всех видов заработной платы (денежного вознаграждения, содержания) и дополнительных вознаграждений как по основному месту работы, так и за работу по совместительству, которые получают родители в денежной (рублях или иностранной валюте) и натуральной форме. Кроме того, в соответствии с пп. «б» п. 3 указанного Постановления удержание алиментов производится с денежного довольствия сотрудников органов внутренних дел — с оклада по штатной должности, оклада по специальному званию, процентных надбавок (доплат) за выслугу лет, ученую степень и ученое звание и других денежных выплат, имеющих постоянный характер.
